– Янг, – голос Мясника словно вывел их обеих из ступора.
– Все хорошо, папочка, это она.
– Уверена?
– Да, папочка, – девочка привстала на носочки и чмокнула Мясника в щеку. – Можно мне теперь пойти к Санджи?
Он потрепал ее по голове и кивнул.
– Хо-хо! – как заправский пират закричала Янг и выбежала из помещения с такой скоростью, как будто ее ветром сдуло. Вскоре топот ее ножек затих в отдалении.
Мясник Крайтон и Гюрза остались наедине друг с другом, если не брать в расчет телохранителей, конечно.
Хозяин оперся локтем о ручку резного кресла, которое занимал, и задумчиво потер пальцами подбородок. Взгляд его белесых глаз был направлен в пустоту.
В этом вместилище хаоса и порока, нищеты и грязи, он поистине являл собой образец богатства и благополучия. Гюрзе даже не хотелось думать о том, по скольким еще трупам он прошел, прокладывая себе дорогу к вершинам этой власти – двенадцать лет назад он только входил в силу.
Пытаясь вытряхнуть мрачные мысли из головы, Гюрза терпеливо ожидала, когда ему, наконец, надоест играть в молчанку. А что еще оставалось делать? Бежать отсюда совершенно не представлялось возможным, да и прикованной к стулу далеко не убежишь, раскрывать себя она даже и не думала, но, еще будучи в клетке, размышляла о том, как поступит, когда правда всплывет наружу. Перспективы были, мягко скажем, неприятными в любом случае.
Наконец, видимо, обдумав все, Мясник произнес:
– Нужно сильно постараться, чтобы понравиться Янг. Не знаю как, но тебе это удалось.
Гюрза непроизвольно сжала челюсти. Напряжение возросло, в ее теле, во взгляде: «игра» начиналась.
– Что ж, – продолжал хозяин тем временем, – теперь послушаю я, а ты рассказывай. Но предупреждаю: не вздумай мне врать. Я тонко чувствую ложь, – он указал на свои белесые глаза, – небольшой бонус.
«Вот сейчас и проверим, насколько тонко», – подумала Гюрза, а вслух спросила:
– Что вы хотите знать?
Она старалась говорить как можно спокойнее. Несмотря на оставленную о себе память (в этом Гюрза практически не сомневалась) она не думала, что Мясник помнит ее по голосу. Ложная хрипотца очень кстати произвела с ее голосом некоторые трансформации. Хотя, ей все-равно показалось, что Мясник как-то подозрительно прислушался. Женщина бросила быстрый взгляд на телохранителей – те с каменными лицами наблюдали за хозяином и его пленницей. Нужно следить не только за голосом, но и за лицом. В логове Мясника выражение «у стен есть ужи» приобретало поистине масштабный характер.
– Для начала, как ты очутилась на острове и как смогла убить человека Батисты? – задал Мясник первый из череды своих вопросов.
«Меня предали собственные люди и мой патрон. По его приказу убили всех моих близких, а меня, избитую и измученную, силой поместили на судно, отходящее от порта в Лиссабоне, надзирателем поставили тупоголового и мерзкого садиста