Только через некоторое время он разглядел, что он сам одет в какие-то лохмотья защитного цвета, так что, скорее всего, он уже был солдатом. При этом он всё равно не хотел, чтобы другие солдаты его заметили. Возможно, он был дезертиром? Только что же такое он искал по подвалам? Почему просто не убежал?
Тогда-то и заработала сирена. Во сне это значило, что его засекли. Люди с собаками, на мотоциклах и машинах с пулемётами устремились за ним. С огромной сумкой в руках он пытался убежать, но собаки хватали его за ноги и рвали на куски. Когда же страх полностью завладел им, он понял, что сирена в ушах – реальная, а собаки – нет. Какое-то время он ещё лежал, пытаясь ногами распугать приставших собак, но когда сознание вернулось в норму, он вскочил, пытаясь понять, трясётся ли дом, в котором он живёт. Понял, что ещё ничего не случилось – нигде ничего не взорвалось – и у него было время спрятать семью.
– Вера, вставай, – затряс он жену за плечо. Его жена из того типа людей, которые способны заснуть в любой позе, в любом месте, не особо обращая внимание на то, что происходит вокруг. Так что сирены ей совсем не мешали.
В последние дни Диттер часто думал над этой её способностью – дар ли она для грядущей неустроенной жизни или всё же – наследство зажиточного детства, когда девочка из обеспеченной семьи могла ни о чём не беспокоиться? Вероятно, и то и другое, – решил он.
Вера открыла глаза и сразу же поняла, что что-то не так. Это ещё одна из её способностей – быстро собраться, перейти в режим «действие».
– Я собираю детей, – сказала Вера. – Ты бери рюкзаки.
Два набитых под завязку обычных городских рюкзака. Несколько лет, со времен совместной учёбы Диттера и Веры в университете, рюкзаки провалялись в дальних углах одежного шкафа, а теперь всегда стояли на входе в квартиру, готовые для экстренных случаев. К сожалению, экстренные случаи теперь бывали слишком часто. Вода, шоколадные батончики, аптечка, походный нож, фонарик и ещё по мелочи. Всё, что нужно, чтобы прожить небольшой семьей хотя бы неделю в бомбоубежище. Даже на случай ядерного взрыва могло пригодиться.
Ещё три года назад, когда у них родился второй ребёнок, они были уверены, что их жизнь будет простой и успешной. Оба они работали в сфере разработки носимой апгрейд-электроники, лелеяли себя мечтами о большом доме за городом, о детях, у которых будет больше способностей и возможностей для ещё более успешной жизни. Теперь же всё летит к чёрту.
Через три минуты дети стояли собранными в прихожей, а Диттер держал два рюкзака в руках. Один он накинул на плечи, лямку второго просто накинул на плечо.
Во время сирен лифт не работал, так что спускаться приходилось пешком. Нужно было соблюдать технику безопасности.
– Дети, спускаемся быстро, – начал инструктаж Диттер, несмотря на то, что это уже был не первый их побег в бомбоубежище, он всегда старался сказать всё важное, – держимся стен, там где есть стёкла пробегаем в два раза быстрее.
Он смотрел в глаза детей. Самое опасное – это когда такие вот походы в бомбоубежище превращаются