– Мартуб! – выпалил воин, вспомнив вдруг слова Гоар. – Там мартуб.
– Уверены ли вы? – Сиоайл смотрел так пристально, будто пытался заглянуть в мысли Им-Трайниса; в оранжевых отблесках меча глаза менсаконца отливали мерцающей зеленью.
Рыцарь кивнул.
– Познания ваши удивительны, – волшебник, наконец, отвёл взгляд. – Едва ли во всём Эмайне отыщется ещё кто-то, слыхавший само это слово…
Менсаконец сделал паузу, точно давая рыцарю возможность объясниться. Несколько ударов сердца спутники провели в тишине. Поняв, что Им-Трайнис не собирается раскрывать секрет своей осведомлённости, Сиоайл нырнул в недра сумки.
– Возьмите, – подал он рыцарю плотный бумажный свёрток в пол-ладони длиной и толщиной в три пальца. С одного края пакета упруго торчал небольшой обрезок верёвки. – Когда подожгу шнур, бросьте за угол. И сразу зажмурьте глаза, а лучше – ещё и отвернитесь. Готовы?
Бел с отвращением осмотрел пакет. Подкинул на ладони, определяя вес. В который раз за день тяжко вздохнул:
– Запаливайте.
Менсаконец посыпал чем-то кончик верёвки. Едко запахло дымом, шнур затлел.
– Бросайте!
Торопливо приблизившись к повороту, Им-Трайнис не без удовольствия избавился от свёртка, швырнув за угол, и поспешно отвернулся. По ушам ударил негромкий хлопок.
– Скорее убейте его! – закричал Сиоайл. – Пока мартуб не пришёл в себя!
Кинувшись за угол, рыцарь остолбенел. В семи-девяти шагах от него в стены оглушённо тыкалась невиданная тварь. Формой чёрного панциря, испещрённого яркими жёлтыми пятнами, мартуб походил на краба, вымахавшего до размеров месячного жеребёнка. Но в отличие от морского обитателя, передвигалось существо не на суставчатых лапах, а на шести гибких, расширяющихся книзу конечностях. Четыре круглых глаза – два больших и пара поменьше – симметрично располагались по обеим сторонам треугольного рта, обрамленного тонкими щупальцами. Каждое оканчивалось слегка загнутым когтем-шипом, маслянисто поблескивающим от выделившегося яда.
– Ильэлл! – выдохнул Им-Трайнис.
Осторожно приблизившись, он рассматривал чудовище, раздумывая, как его прикончить. Панцирь мартуба выглядел прочным, а в тесноте коридора воин не мог толком размахнуться.
– Копьё бы не помешало, – пробормотал Бел.
Выставив меч, рыцарь дождался, когда тварь в очередной раз повернётся к нему, после чего в стремительном выпаде вонзил остриё в приоткрытую пасть. Морщась от булькающего шипения, навалился, проталкивая клинок глубже. Когда половина светящегося лезвия оказалась внутри, мартуб перестал биться и осел. Им-Трайнис рывком освободил меч, выждал, кольнул выпученный чёрный глаз. Убедившись, что монстр издох, позвал Сиоайла.
Встав рядом с воином, менсаконец оглядел поверженное чудище.
– Думаю, он последний на свете. Вряд ли где-то есть ещё.
– Хвала богам, – откликнулся Бел.
Невысокий