Ответить Мишка не успел.
Вмешался дядя Серёжа.
– Хорош вам, картёжники, шалапутиться тут! Завтра на работу рано подниматься.
Электрическая лампочка моргнула и погасла.
В темноте дядя Серёжа хмыкнул.
– Вот, видите, и электричество меня слушается! Отбой! Ты, Мишаня, не пугайся, это никакая не авария, тут, на заводе, свет в квартиры рабочим и в наше общежитие дают до двенадцати ночи, и утром, с шести до восьми. Из-за временной проводки… Да, ещё что. Если приспичит по нужде, то беги на улицу, сортир – во дворе, справа от двери. Понял?
– Понял.
– И ещё…
Дядя Серёжа покряхтел.
– Вшей здесь нет. К каждой бане на завод приезжает фельдшер из города, проводит среди нас санобработку.
– Хорошо…
Утро следующего дня началось тоже со смеха.
На новом месте Мишке сначала спалось тревожно, но усталость после долгой дороги и первых тяжёлых впечатлений была так велика, что под утро он прочно заснул.
Хохотал Николай, смеялся дядя Серёжа, звонко заливался Эрик.
– Доброе утро!
– Ого! Заслуженный токарь проснулся! Подъём, столичный житель!
Все были уже умытыми, мокрыми, вытирались полотенцами.
Мишка вслед за Эриком выбежал на улицу.
Рассвело уже давно, в густых деревьях за заводским забором пели птицы.
Эрик с улыбкой, но без слов, ловкими движениями, показал, что будет черпать воду из ведра и поливать Мишке на руки.
Мишка кивнул, согласился.
– Давай!
Действительно, хотелось смеяться.
В комнате на столе уже стоял чайник, Усаныч раскладывал на общую тарелку баранки и сахар.
– Не опаздывайте, шпингалеты!
Дружно, вместе, всей бригадой, они вышли на территорию.
По чёрной земле Мишка шагал молча, часто озирался.
Дядя Серёжа положил руку ему на плечо.
– Да, парень, понимаю… Здесь тебе придётся не конкурсы картин и фортепианов устраивать, тут разруху каждый день побеждать надо будет. Привыкай.
– Привыкну.
– Ладно, мы с ребятами пойдём к станкам, а ты, Николай, покажи молодому завод. Не задерживайтесь только, небось, мастер уже ждёт нас, планёрку проводить будет…
– Ага! Мы с Мишкой быстро, рысью!
С грохотом прямо перед ними гусеничный трактор волоком протащил по земле уложенные на металлические листы части каких-то больших механизмов.
– Наш?
– Да, этот трактор наш, ЧТЗ. Ещё один, немецкий, старенький, совсем дохлый «Ланц-Бульдог», таскает иногда материалы и заготовки в литейный цех. Вон в тот, около самых ворот. Какой цех сначала посмотреть хочешь, наш или общий, ремонтно-механический?
– Давай с ремонтного начнём…
– Вот. У немцев здесь транспортный участок был.
Шагнули в широкую щелястую дверь.
Мишка прищурился в сумраке со света, присмотрелся, присвистнул, почесал