«И вправду вампир», – теперь я, наконец, удостоверилась в его сущности.
Анаксимандер все еще нависал надо мной, смотря куда-то вниз, на мои колени, и глубоко дышал.
– Как же хорошо… – выдохнул он, а затем встал и с упоением погладил свое лицо, размазав вокруг рта мою кровь. – Истинное блаженство.
Вдруг на меня накатила слабость, и я обессилено опустилась на пол, все еще держа руку у шеи. Все, что я видела перед собой, были ножки стола и ботинки вампира.
– Теперь так будет всегда, Адена, – услышала я его сдавленный голос над ухом. – Ты – моя рабыня. Если захочу, ты будешь свободна, а если передумаю, твою голову подадут мне на завтрак.
Сказав это, он окликнул Монику и приказал ей увести меня.
– Что ты наделала, идиотка? – Моника вела меня под руку обратно в комнату. – Я же говорила, не смей ему дерзить, будь покорной и покладистой! Когда я увидела, что ты затеваешь с ним спор, у меня чуть сердце в пятки не ушло. Я уже приготовилась к тому, что он убьет тебя!
Из-за мешка на голове я не очень хорошо ее слышала, но понимала, что злится она не на шутку. Шея опять разболелась, и ко мне вернулись слегка позабытые ощущения двухнедельной давности. Он укусил в другое место, спасибо, что не в те же самые раны, но впечатления от этого лучше не стали. Наконец, я поняла, почему прошлая девочка так быстро умерла. Такими темпами он и из меня все выкачает.
– Иди сюда, – Моника дернула меня за собой и одним движением сняла мешок. Она завела меня в узкий коридор, где светила всего одна тусклая лампа на потолке. По оба конца коридора никого не было, и я смогла осмотреться и хоть как-то представить, каких размеров этот странное место.
– На этот раз все не так страшно, – она рассматривала свежие укусы. – Быстро обработаем и будешь, как новенькая.
– Я так долго не протяну, – от жалости к себе я снова всхлипнула.
– О, не плачь, милая. Я же сказала, что помогу тебе, – она с силой прижала меня к стене и приблизила лицо к моей кровоточащей шее.
Я чувствовала на коже ее дыхание и хотела оттолкнуть, но от усталости и полного эмоционального опустошения никак не среагировала. Монике все еще было сложно доверять. Она была добра ко мне все это время, но теперь вела себя странно.
– Хозяин… – она накрыла ладонью мое лицо и слизала с ключицы тонкую струйку крови. Не видя ее, а лишь чувствуя прикосновения влажного языка, я испугалась еще сильнее и оцепенела, не решаясь сдвинуться с места.
– Что вы тут делаете? – рядом с нами внезапно раздался спасительный голос водителя, который вез меня сюда.
– Черт возьми! Не пугай так! – Моника