– Приятно видеть, что Орден не забывает про Дагарт, – напряженно начал Дирто, пытаясь скрыть страх и легкую брезгливость. – Благодарю вас за помощь, господин инквизитор.
– Меня зовут Каднер, инквизитор Священного Ордена, – ответил тот, доставая из-за пояса грамоту и протянув её капитану. – Меня послал магистр для борьбы с оборотнями, в ответ на просьбу наместника.
– Я Дирто, капитан стражи Дагарта, – он легко склонился вперёд, изо всех сил пытаясь скрыть за мнимым почтением недовольство. – Разрешите спросить, где же ваш компаньон? И почему на вас маска, словно на прокаженном?
Инквизитор долго не отвечал. Пока Дирто проверял бумагу, исподлобья бросая взгляды на гостя, тот убрал клинок, встал и прошелся среди трупов, медленно, размеренно заглядывая каждому в глаза.
– Сегодня не полнолуние, значит, первая охота. Совсем новичок, ведомый инстинктами и охотничьим азартом. Без присмотра, верно, сам не ожидал, что обернется. Один из посетителей просто пришёл выпить, скорее всего, приставал к подавальщице. Хозяин заступился, он же и умер первым, его тело отлетело к стене. Зверь проснулся и начал бушевать. Сначала ярость, потом голод, и снова ярость. Он начинал то пожирать убитых, то догонять беглецов, совсем утратив разум.
Инквизитор остановился прямо перед Дирто. Сквозь прорези угадывались глаза, но какого они были цвета? Капитан отдал грамоту обратно и с тревогой стал слушать дальше.
– Это значит, что в городе немало оборотней, целый клан. Не стали бы иначе они разгуливать по одному. Именно по этой причине… Я один.
Каднер отвернулся и внимательно вгляделся в павших.
– Что до маски… Это цена, которую я заплатил за будущее. Своё, чужое. Быть может, ваше. И… Где подавальщица?
Дирто с недоумением уставился на тела. От них шла незаметная красная дорожка. Одного трупа не хватало.
Есть давняя традиция – располагать кладбища и склепы рядом с храмами и монастырями. Усопшие однажды могут вернуться к бытию вновь – с помощью тёмного ритуала восстать устрашающими марионетками заклинателя. Поэтому магия Смерти считается самой страшной ветвью и запрещена Церковью. Люди верят, что слова любой из церковных песен отпугивают чудовищ, а святая земля мешает тёмному колдовству.
Так это или нет, я не знал. Некромантам, которых я встречал, мог помешать только кинжал в глотке. А вот трупоедов и падальщиков всегда