– Это не местное вино, Тотрес. Это мне привезли из Финикии.
Тотрес не обратил внимания на замечание купца:
– Так что ты намерен мне предложить, Дагон?
– Речь пойдет о моей дочери.
– Она слишком красива, Дагон.
– Я хочу пристроить мою дочь, Тотрес.
– Пристроить? С твоими богатствами это сделать не так сложно! Многие вельможи охотно возьмут в жены такую красавицу как Атла, да еще с таким приданым.
– Вельможи меня не интересуют, Тотрес.
– А кто интересует почтенного Дагона? Купцы?
–Меня интересует молодой фараон.
Тотрес посмотрел в глаза купца. Финикиянин сошел с ума! Или он просто шутит? Он насмехается над ним. Атла и молодой фараон Яхмос?
Но нет, Дагон не шутил с ним.
– Ты желаешь сделать Атлу женой фараона Яхмоса?
– Да.
– Но царица-мать Яхх никогда не одобрит такого брака её сына.
– Вот потому я и обратился к тебе, почтенный Тотрес.
– Ты не слышал, что совсем недавно заявила Яхх? Нет? Она сказала, что Яхмос20 не дитя фараона Секененра, а дитя самого лунного бога Яха. И она не зря дала сыну такое имя. И после этого ты думаешь, что она просто так позволит дочери купца, даже такого почтенного как ты, стать царицей?
– Но мы с тобой можем многое изменить в этой жизни, почтенный Тотрес.
– Я не желаю рисковать, почтенный Дагон. Зачем это мне? Пойти на такое – поссориться с царицей-матерью. А мне этого не нужно.
– Тогда я расскажу кое-что тебе, – Дагон стал серьезным. – Ты пребываешь в тени Потифера. Что ты есть без него, Тотрес? Я купец и имею торговые лавки и склады в Верхнем и Нижнем Египте, в Сирии и Финикии. Лишись я сегодня расположения фараона, я смогу с небольшими потерями покинуть юг Египта. А что будет с тобой, если не то, что фараон, а Потифер разгневается на тебя?
– Да спасут меня боги от такого.
– Я предлагаю тебе спасение, Тотрес.
– Но не могу же я заставить фараона Яхмоса жениться на твоей дочери, Дагон!
– А этого и не нужно, почтенный Тотрес. Моя дочь все сделает сама.
– Но тогда что нужно от меня?
– Пусть Атлу станут принимать при дворе. Я хоть и богат, но не приближен к избранному кругу Яхмоса. Ты способен это устроить.
– Хорошо, я подумаю, что можно сделать, Дагон.
Тотрес еще немного побыл, отдал должное вину, и ушел из дома купца…
***
Дагон поднялся в комнату своей дочери. Атла с помощью двух рабынь занималась своей внешностью.
– Я с радостной вестью, дочь моя.
– Ты говорил с писцом княгини?
– Она уже не княгиня, а царица-мать, Атла. Не стоит тебе забывать этого. Ибо при дворе таких ошибок не прощают.
– А меня разве уже позвали ко двору?
– Нет пока. Но скоро, – Дагон сделал многозначительную паузу и продолжил. – Скоро позовут.
– Писец обещал?
– Сказал, что подумает, но он уже принял решение. Я прочел его в его глазах.
Рабыни