– Милок, а милок, помоги, не откажи бабушке, – сзади меня раздался поскрипывающий, причмокивающий голос.
Я, обернувшись, обнаружил стоявшую в трёх шагах от меня бабку – чуть сгорбленную, с белым платком на голове и кривой клюкой в руке, в темном платьице. Лицо вроде не старое, даже румяное, но у глаз глубокие лучики морщин и коричневый от загара лоб – весь в крупных складках. А глаза у старушки были круглые, светлые, неправдоподобно прозрачные. Двоякое впечатление. И откуда она взялась, подобралась так тихо, что я и не услышал?
– Что вам?
– Да вот, пойдём, покажу. Пойдём вон туда, – и клюкой тычет немного вправо от моей машины.
Я, кивнув, иду следом за быстро семенящий впереди старушкой, стараюсь не отставать, а то уж больно она резво взяла со старта в карьер, не ожидал. Идти пришлось недолго. Миновав пригорок, старушка привела меня на мест… к гробу. Да, к гробу, который стоял в тени холма, загораживаемый им от солнца и любопытных взоров.
– Это что? – удивился я.
– Ну что же ты сам не видишь? Гроб.
– Да вижу я, что гроб. Я не понимаю зачем…
– Понимаю. Не бойся. Тебя же Данилой зовут?
Вот теперь я совсем потерялся – а откуда бабка моё имя-то знает? Спросила и в глаза заглядывает, смотрит пристально, не мигая.
– Ну да, Данилой. А откуда вы…
– Знаю, знаю. Ты же к Мышевым едешь, на тот берег?
– Еду, – буркнул я.
– Я им покойничка везу. Беда у них приключилась – брат матери Всеволода умер, а забрать было некому, вот как бывает. Ему быстрее надо на ту сторону перебраться, до заката. – Что? Как? Я ничего не понимаю, и потом, что за странное выражение «покойничка им везу», не покойника, а покойничка, и везу… На чём везёт-то, на горбу своём, что ли? Гроб на горбу.
– Не понял. А кому надо перебраться-то?
– Как – кому? Да дядьке Всеволода – вот он, в гробу лежит.
– А-а, – протянул я, хотя по-прежнему ничего не понимал. – Так что же вы от меня хотите?
– Возьми его с собой, отвези домой к Мышевым, а уж они о нём позаботятся.
– Ну хорошо. Только почему Сева сам-то за ним не приехал?
– Не знаю, милок, ничего не знаю. Спаси тебя бог… Подгоняй машину, что ли.
Пришлось просить людей, стоявших в ожидании парома, помочь мне гроб погрузить в кузов. Мужики оказались отзывчивыми и с охотой согласились. Пока гроб поднимали, ставили в кузов, бабка куда-то делась, а когда закончили появилась вновь – с перекинутым через плечо мешком и корзинкой в руке. В мешке оказались какие-то вещи, нога бычка, четыре круглых каравая чёрного