И вот так я чувствую, как еда мне падает на лицо для провокации. Эти чёртовы дикари, всегда стараются отмерить силу и поддержать здесь уважение к себе. Это не застало меня врасплох, а вот когда я уже снимал еду с глаз, чтобы показать им, почему не нужно связываться с изолированным заключённым трое обиженных (Иосиф, Робин и Улисес) уже отчаянно били меня спереди. В глубине я слышу голоса “дайте этому ублюдку”. Предполагаю, что да, это я. Хорошо, хотя бы с одним повреждением каждый уйдёт отсюда. Вот подходит Плюшевый, это будет легко, я беру его за предплечье, кладу на свою спину и падаю своим весом прямо на край стола, ушиб запястья. Теперь ты, Улисес, удар правой в горло, схватываю его руку перед тем, как он её уберёт, два вывихнутых пальца. Как тяжело бьёт Робин! Его удар не раскачивает меня, удар ногой по гениталиям, их четверо против одного, так что всё идёт в ход. Я разбил ему нос снова, малышка. Иосеф отступает, трус, делает знак, чтобы другие два атаковали, удар правой Робина не оставил меня стоять на ногах, они трое завалили меня на пол ударами, я источаю запах крови. Перед тем, как закрыть глаза, я вижу, как охрана отгоняет их от меня. Я чувствую, что это было сделано преднамеренно, потому что они бездействовали, когда мы начали повышать голос.
Опять чёртов белый свет, я похож на вампира, который его ненавидит. Я вижу медсестру, которая собирается мне что-то вколоть. Похититель спрашивает медсестру.
– Что… что это?
– Восстанавливающее, Похититель…
– Ты единственная женщина, которая работает здесь? Почему?
– Занимайся своими делами, а я займусь своими.
Это женщина, которая выглядит молодой и грубой. Вскоре, я слышу приближающиеся шаги, поворачиваюсь посмотреть, это Фонсека.
– Пришёл наш частый посетитель ни больше, ни меньше четырнадцать семнадцать … Спокойно, не двигайтесь, у вас по два сломанных ребра с каждой стороны. Я уже попросил, чтобы вас хорошо покормили, чтобы компенсировать то, что случилось.
– Компенсировать?
– Конечно! Ортега меня проинформировал, что вы не смогли поесть с другими.
– Кажется так.
– Сегодня вы поедите что-то достойное, поэтому вы должны меня благодарить.
– Ах, вот оно что? Мне нужно каждый день идти туда ссориться с Плюшевым, чтобы поесть, хоть и достойно?
– Приятного аппетита!
Меня радует видеть хорошую порцию еду, но меня ужасают намерения, с какими мне её предоставляют. Кажется вкуснейшим блюдом перед смертью. По крайней мере, они узнают, что я не способен защитить себя. Но я не понимаю, зачем меня пустили есть с остальными, зная, что я одиночный преступник без банды, моя изоляция была бессрочной. Разве что если мне повысили меру пресечения, это невозможно, потому что меня не направили в другую камеру. Я знаю протокол, я уже провёл достаточно времени здесь, чтобы понять шаги, которые предпринимают