– Я прошу терпения, у меня сломаны рёбра.
– К чёрту твои рёбра! Меня не волнует, что ты чувствуешь, Похититель!
– Я выздоровею, вот увидишь! Это было очень гнусно с твоей стороны натравить на меня Плюшевого со своими дружками. Тебе было легче запереться со мной в моей камере и бить меня пока не выбьешь весь упрёк, который у тебя есть, если ты можешь хотя бы попытаться это сделать.
– Намордник.
– И так ты столкнёшься со своими проблемами, педик.
Моё тело движется неуклюже из-за повреждений. Ортега меня подгоняет и так как у меня скованы лодыжки, падение мне приносит неописуемую боль. Усмешка Ортеги и других не заставляет себя ждать.Я слышу, как один говорит: “вставай, сучка”. Ха-ха-ха! Мне тоже это смешно, я пробую смеяться, но намордник не даёт мне этого сделать. Я поворачиваюсь кверху ртом, чтобы Ортега видел, что я действительно смеюсь, а не жалуюсь на падение. Ух! Не удалось. Меня поднимают и ведут в зал для свиданий. Видишь? Ты не можешь пошатнуть этот ум. Снова меня посещает журналистка Юдит.
– Как вы, Николай?
– Опять здесь! Юдит. Знаете? Я не чувствую так подчёркнуто ваш запах жасмина. Наверное, уже очень поздно или у вас заканчивается парфюм. Говоря гипотетически, конечно.
– Вы очень наблюдательны.
– Вы хотите сказать, что у вас был тяжелый день.
– Мне хотелось бы, чтобы вы ответили на мой вопрос.
– Чудесно, сеньорита Крус! Вчера я был на Багамах, месте древних корсаров. Вы знали, что Нассау и Нью Провиденс это места, созданные и администрированные обществом пиратов? Это захватывающе видеть, как преступники создали коммерческий и культурный механизмы.
– Вам очень нравится история? Какая ваша любимая?
Меня она очаровывает, это очевидно. Человек с моим интеллектом не может нисколько обойти её. Мне нравится римская империя. Если я бы жил в эту эпоху в этот период моей жизни, я был бы гладиатором. Но вне этого свинарника Император.
– С каким императором вы себя идентифицируете? С Нероном?
– Вы мне это говорите как какое-то клише и пародия. Это объявить меня убийцей, сумасшедшим и преступником. Ну, нет. Я ассоциировал бы себя с Марком Аврелием.
– Почему он? По-видимому, вам нравится смотреть, как сгорает мир. Как Нерону.
– Да что вы знаете об истории, сеньорита Крус. Это захватывает мой ум и соблазняет его. Нерон – это не тот император, который мне соответствует. Он был плохим спортсменом и ужасным художником. Но Марк Аврелий был провидцем, который почти разгромил полностью германских варваров. Находясь в нескольких миллиметрах от их уничтожения. Пока Коммод всё не испортил. На самом деле он довёл Рим до полного упадка. Христиане приписывают падение империи распятию, но это не так. Это был Коммод и последствия его эгоцентризма.
– Я понимаю ваш довод. Ваша логика препятствует вашей вере.
– Во