Очевидным для всех поводом совещания явилось известие о скором посещении замка Повелителем. Однако по решению Королевы началось оно с оглашения Лейзером нового королевского капитулярия, касающегося сервов. Королеве хотелось понаблюдать за настроением своих приближенных и попытаться заранее прощупать их отношение к предстоящему событию. Действиями Королевы руководила скорее привычка, чем реальная потребность. Привычка эта осталась с первых трудных лет царствования после внезапной смерти мужа, короля Конрада, когда только ценой соглашения с Повелителем ей, совсем молодой женщине, удалось сохранить за собой трон и корону. За эти годы она научилась и привыкла управлять своими придворными, проникать в их замыслы, использовать их слабости и силу, убирать неугодных чужими руками, незаметно, не вызывая зависти других, награждать верных и постоянно ожидать опасность даже при отсутствии малейшего намека на нее.
Все это требовало постоянной жестокости ежедневно и ежечасно даже с самыми верными и преданными. Боязнь обнаружить свое слабое место заставляла Королеву казаться твердой и неприступной, как скала. При этом она упускала из вида, что проявление жестокости без причины или там, где она неуместна, порой воспринимается как слабость, не говоря уже о том, что подданные могут устать от нее.
– Наши бароны давно жалуются, что им не повинуются их собственные сервы, – начал выступление Лейзер. – Одни считают себя свободными, потому что их господа не могут доказать их сервильного состояния, из которого эти люди пытаются выйти неправедным образом и при помощи лживых уверений. Другие же стараются подняться до свободного состояния за счет того, что их господа, обремененные различными заботами, в течение длительного времени не обращали на них внимания и эти люди не принуждались к несению обычных повинностей или хотя бы к уплате чинша в качестве памятного свидетельства о сервильных повинностях. По этой причине эти люди называют себя свободными и заявляют, что живут как свободные лица на основе закона и обычая, поскольку на них очень недолго лежали сервильные обязанности. Я обратился к самым древним записям наших законов и обнаружил документ времени короля Редульда, в нем как раз говорится о таких сервах. Королева ознакомилась с ним и после небольших изменений постановила следующее, – голос Лейзера зазвучал громче и тверже. – Если серв, стремясь к свободе, назовет себя свободным, пусть будет дозволено его господину, коль скоро покажется ему это лучшим, если затруднится он доказать сервильное состояние того человека, разрешить спор поединком – либо лично, либо через выставленного им бойца. И пусть серву будет дозволено выставить человека взамен себя, если возраст или болезнь помешают ему сражаться.
– Что ж, древности следует держаться, –