После основного блюда дети получили по груше, большинство из которых оказались суховатыми и с черными пятнами. Проворная парочка друзей добыла две самых сочных и чистых от пятен фруктов. Последним в очереди же вообще не хватило груш и пришлось им делить остатки фруктов на части и довольствоваться этим. Генрих не стал есть свой десерт, а незаметно подобрался к Бисиклете и предложил обменять ее сухой огрызок, на его сочный фрукт: “Держи, это за то, что не сдала нас. И еще за то, что ты очень милая”.
“Спасибо большое, очень неожиданно и приятно! Давно мне уже не доставалось таких сочных фруктов” – смущенно ответила девочка.
После сытного обеда, приправленного аппетитными рассказами о величии нации, Генрих решил, что нужно срочно попасть к месту утренних событий у стены. Для этого он отпросился в медицинском кабинете, сославшись на плохое самочувствие от удара током. Он уже довольный выходил с пропуском из учебного корпуса, как вдруг его окликнул строгий голос, который вызывал и отвращение, и дикий ужас: “Генрих Смит! Наш хитрый, но неудачливый лазутчик.” – Это кричала глава учебного заведения, в напряженном настроении и ей нужно выплеснуть негатив на кого-то из детей.
“Мы, конечно тебе очень благодарны, что ты помог нам найти уязвимое место для проникновения” – с сарказмом продолжала она. “Но твоя выходка подняла на уши весь и без того наш напряженный коллектив и, самое страшное, привлекла внимание министерства воспитания. Я тебе делаю выговор и соответствующую пометку в патриотической характеристике. Правда, твоё рвение и способности лазутчика, тоже вызвали интерес у нашего руководство. Возможно, тебя порекомендуют в силовой аппарат после обучения. Но если ты еще что-то подобное сделаешь, я гарантирую – ты вылетишь из школы и будешь работать сортировщиком мусора всю жизнь!” Немолодая, но еще бойкая женщина под конец своей речи уже почти перешла на крик. Вены на шее вздулись, лицо стало розовее, чем обычно, глаза увеличились в диаметре от эмоций. К счастью для Генриха, вокруг было довольно многолюдно, а кричать на детей строго запрещено.
Мальчик вышел за пост охраны и ринулся бежать к заветной стене. В голове опять замелькали воспоминания с утра и множество предположений, что могло тогда произойти и что там делается сейчас. Генри быстро проносился мимо множества серых зданий-близнецов с обшарпанными стенами. В некоторых из них были заколочены окна, в других квартирах стекло заменяли пленка или ставни. Внутри домов изредка показывалась жизнь, иногда выглядывали усталые и настороженные головы.
Главная улица была неплохо асфальтирована, так как по ней часто ездили военные и чиновники. Но несмотря