– Я должна рассказать вам одну историю, – сказала женщина.
– Одну минуту. Я разговариваю с Туки, – ответила Асема приятным голосом.
– Нет, вы послушайте, – не унималась женщина.
Она протиснулась между нами и толкнула меня в плечо. В другое время и в другом месте я бы высказала все, что о ней думаю. Но сейчас мы находились прямо напротив магазина, где я работала.
– О, конечно! – произнесла я с презрительной вежливостью, чего женщина, которой было за пятьдесят и которая только что вышла из элегантной синей спортивной машины, так подходящей к ее глазам и одежде, предпочла не заметить.
– Речь пойдет о моем прапрадедушке, – обратилась она к Асеме. – Эта история передается по наследству!
– О, вот как, – отозвалась та, бросив на меня быстрый взгляд.
– Итак, давным-давно, заходит он в свой дом на озере Калхун, ясно?
– Не совсем, – возразила Асема. – Теперь это место называется Бде-Мака-Ска.
– Что? Но ведь это было в допотопные времена, когда район застроили загородными домами. Так вот, он заходит, и прямо в гостиной видит индейцев! Перед камином! Они просто стоят в его доме!
Теперь Асема посмотрела на женщину так, что я отступила на шаг. К нам часто обращаются владельцы озерных коттеджей. Эти домики и ближайшие к ним поселки часто являются единственными местами контактов белых миннесотцев с коренными жителями. Почему? Потому что домики расположены на берегу озера – на самой ценной земле в резервациях, которая всегда является краденой. Вот почему Асема, у чьей семьи нет собственности на берегу озера, но которая сама родом с озера Лич-Лейк[35], однажды проговорилась, что терпеть не может, когда к ней обращаются владельцы коттеджей с историями об индейцах.
– Так или иначе, – продолжила женщина, явно очарованная сама собой, – он выяснил, что индейцы были очень голодны. Типа, умирали с голоду или что-то в этом роде. Так что мой пра…
– Только не говорите мне, – произнесла Асема, улыбаясь совершенно фальшиво, – что он вернул им землю!
– О нет, – рассмеялась женщина. – Но послушайте. Он велел своему шоферу вернуться в поселок и привезти провизию, а потом отдал еду индейцам!
– Шоферу? – возмущенно пробормотала я.
Женщина улыбнулась в лицо Асеме, ожидая реакции. Но лицо Асемы застыло от гнева.
– Значит, потом он все-таки вернул землю, верно?
– Нет, – возразила женщина. – Но год спустя те же самые индейцы вернулись и подарили ему настоящее каноэ из березовой коры. Они хотели отблагодарить его. Ведь он помог им с едой, чтобы бедняги могли пережить зиму. Они были так благодарны!
Женщина сияла, глядя на нас. Так