– Неужели вы не понимаете, что есть категория людей, требующих особого обращения? – вопрос задан с явной досадой. – Господин Шевцов очень крупный московский бизнесмен. Думаю, по своему статусу он может себе позволить… некоторые отклонения от общепринятого поведения.
Ну конечно, снова всплывает давняя тема надуманной исключительности. Действительно, чего человеку, видимо, обалдевшему от осознания собственной крутости, церемониться с каким-то врачишкой, который, с его точки зрения, просто обязан оказать ему некоторую медицинскую услугу.
– Простите, я не знаю вашего имени и отчества. Как к вам обращаться? – спрашиваю я.
По виду Ветчинникова можно смело сказать, что он удивлён. Наверно, он считает, что все подчинённые ему лица обязаны знать такие вещи.
– Меня зовут Вячеслав Дмитриевич, – чеканит он и с оттенком неудовольствия добавляет: – Собираясь на приём к начальнику, надо было бы выяснить, как его зовут.
– Видите ли, Вячеслав Дмитриевич, для меня все люди равны вне зависимости от их социального статуса или служебного положения, – подчёркнуто спокойно заявляю я.
– Похоже, Золотов вас сильно избаловал, – цедит заместитель председателя.
– Во-первых, Кирилл Сергеевич Золотов здесь совершенно ни при чём, – с прежней сухостью в тоне замечаю я и, отдавая себе отчёт в своей самоуверенности, продолжаю: – С моим жизненным опытом и в моём возрасте меня избаловать или воспитать уже трудно. Во-вторых, я считаю равные отношения между людьми явлением абсолютно нормальным.
– Вы можете считать всё, что вам заблагорассудится, но жизнь совсем не такая, какой вы хотите её видеть. Каждый из нас всегда от кого-то зависит.
Скрываемое прежде раздражение звучит в его тоне.
– Полагаю, не каждый и не всегда, – я поддерживаю дискуссию. – По крайней мере, о себе я такого сказать не могу.
– А как же ваши влиятельные знакомые? – вопрос задан с едкой иронией.
– Помните у классика? «Никогда ничего не просите, особенно у тех, кто сильнее вас. Сами всё предложат и сами всё дадут». Вот и я никогда ни у кого ничего не прошу.
– Только эти слова Булгаков вложил в уста Сатаны. Не забыли?
Интересный разговор пошёл! Глубоко копает! Ещё не хватало, чтобы он, подобно отцу Серафиму, обвинил меня в связи с лукавым. Однако что-то отвечать всё же надо.
– Не думаю, что правильность мысли может зависеть от того, кто её озвучивает, – выкручиваюсь я, при этом читая его мысли дальше.
Ветчинников какое-то время молча смотрит на меня. Сейчас в его голове я «не слышу» желания конфликтовать. Наоборот, там присутствует желание договариваться. Ещё в мозгах собеседника читаю, что, оказывается, Вячеслав Дмитриевич не просто знаком с моим бывшим пациентом, а имеет с ним совместный