Милый мой мальчик, я уже далеко. Я снова оступилась на своей тропинке, как тогда в парке. Сложно найти своего мужчину. Но я, кажется, только теперь нашла. Когда находишь, то уже не смотришь на возраст. Извини, я испугала тебя тогда. Прости, не сдержалась, набросилась. Это моя необузданная страсть, это от радости нашей встречи. Буду вспоминать тебя. У тебя в жизни обязательно будут желанные встречи с юными дамами, такими же, как и ты сам. Мне, конечно, больно, очень больно. Но я для тебя… Всё же надо принимать реальность, а не свои ожидания от неё. Но мы настолько погружены в себя, что бывает сложно вынырнуть в эту не желаемую для души реальность дней.
Но я всё равно буду приходить к тебе в снах, с тёплым ветром, с прохладным дождём в знойный день…»
Я почему-то смял, скомкал записку и сунул её в карман. Набрал её номер, телефон был недоступен. Пошёл в бар и напился. Я был недоволен собой: нерешителен, несмел… и очередная рюмка опустела. Это как башкой удариться о косяк: психическая травма.
И действительно, Стефания в моих воспоминаниях непременно возвращалась: в фантазиях, с дождём среди лета, буйным, весенним ветром, срывающим с тебя белые лепестки, или выпавшим вдруг в октябре первым снегом…
И я вспоминал её снова и снова, как когда-то я пришёл к ней в очередной раз и не сдержался, спросил:
– Стефания, почему ты носишь чёрную одежду? Что это – дань моде или..?
– О, нет, мой милый, нежный друг, сначала я думала, что этот цвет мне идёт, живя рядом с таким мужем, но потом поняла, что это траур по моей прежней жизни, – перебив меня, ответила она и как-то странно засуетилась. – Но теперь пусть всё будет в прошлом. Я начинаю новый этап в своей жизни.
И она вдруг прямо передо мной стала сбрасывать с себя свою чёрную одежду, оставшись буквально в нижнем белье. Не обращая на меня никакого внимания, вроде как меня и не было рядом, она надела светлую блузку и юбку. Победно подняв руки вверх, она вскрикнула, как будто произошло какое-то чудо:
– Оля-ля. Ну как, я тебе нравлюсь?
– Светлые тона тебе намного лучше, – ответил я, но про себя подумал, что без одежды она просто сама женственность, Афродита. Я не выдержал, подошёл к ней: и целовал, и обнимал и никак не мог напиться этим странным чувством, но очень желанным. Что это? Любовь?!
– Будем считать, что самое страшное позади: трудны дороги не под ногами, а те, что пройдены душой, – и она засмеялась заразительно, звонко.
И мне очень хотелось верить в этот момент, что испытания её судьбой останутся позади. Но судьба ведёт тебя на новые испытания, словно играет тобой. Не наигралась, проклятая.
Я ещё раз набрал её номер телефона. Ответом было молчание. Телефон единожды чужим голосом сказал: «Абонент недоступен!» И тишина. Я шёл по парку, но все звери и птицы, будто почуяв неладное, примолкли.