– Значится так, господа или как вас, товарищи Клячкины, – произнёс Квашкин, – подводя черту нашей «приятной беседе, прошедшей в дружественной обстановке», вам следует через полчаса явиться с закусью в «Красный уголок». Мой друган Гуано сам позовёт кого посчитает нужным. Всех собирать не будем.
– Друган, ты, пожалуй, прав. Действительно сегодня всех собирать не следует, ведь это пока не похороны, и нам больше достанется, да и вам расходы увеличивать не с руки, но мы вас всё-таки предварительно «обмоем»!
– Бай, бай, до встречи под столом «Красного уголка», – и приветливо помахав волосатой рукой Гуаношвилли удалился…
Клячкины сидели долго молча, как под гипнозом, ошарашенные новыми житейскими обстоятельствами. Наконец Клёпа первой вышла из «пике» и, выдержав паузу, спросила, как бы продолжая прерванный разговор: «Ну и что же ты, Мусик, для нашей семьи полезного сделал?
– Я?
– Ну да, – ты, как герцог Клячкин-Наварский, что сделал?
– Но, ну, но…, – он колебался стоит ли сообщать сейчас об этой его тайне.
– Ну раз запряг, – трогай! – вдохновляла Клёпа.
– Ну вот, например, я на днях приобрёл дополнительно, на всю нашу сумму, от продажи последней квартиры, акции «Три Ку-Ку», зная, что в ближайшее время ставки резко возрастут! И наконец-то исполнится наша голубая мечта.
– Ого! Не вероятно! – мгновенно оценив ситуацию, примирительно произнесла Клёпа. – А что так долго молчал?
– Хотел сюрприз преподнести.
– Какой ты у меня талантливый, скрытный и хитренький! – нежным голосом произнесла Клёпа, а про себя подумала, – видимо я его не до оценила и слишком рано стартанула. Да… фальстарт как-то надо загладить, а то останусь ни при делах и без акций.
– Да, я такой! – бодрым голосом произнёс Клячкин.
– Хорошо, уговорил речистый! – примирительно произнесла она, – я остаюсь… ещё на пару недель.
– Нет! Только на всю оставшуюся жизнь!
– Это с какого бодуна? – она решительно махнула рукой. – Не дождёшься! Только на две недели, включая день приезда и отъезда.
– Тогда я продолжу голодовку до полной победы, – но сделав гордый вид и очередную соответствующую запись на листочке, предварительно послюнявив чернильный карандаш, с указанием времени и номера серьёзного очередного предупреждения, Клячкин произнёс уже более дружелюбно, – ну что, Клёпочка, раз общество требует, значит будем «прописываться». Бери закусь и пошли в «Красный уголок» отстаивать наш «Уголок», а точнее эту нашу уютную «Ячейку общества»!..
Эта «Ячейка общества» располагалась в двухэтажном воробьянинском особняке – дома №28, самого предводителя дворянства, Ипполита Матвеевича Воробьянинова. Точнее – того самого «Кисы», с которым Великий комбинатор объединил усилия для поиска сокровищ мадам Петуховой…
Бывший Старгубстрах в этом доме, на первом этапе экспатриации