На этом Кузьма выдохся.
– Ну, вызвал ему, конечно, наркача́.
– Весело жить не запретишь, – бросил Костик и ушёл в свою комнату.
Кузьма вставил тёткин ключ в обшарпанную дверь. Та услужливо распахнулась. Из позаброшенной комнаты пахну́ло маринованными дурианами. Кузьму это ничуть не смутило. Он свалил с плеча сидор, зашвырнул его в угол, плюхнулся на продавленный диван, надвинул на глаза бейсболку и закемарил.
Вечером от нечего делать сидели на коммунальной кухне втроём. Кузьма начал с пивка.
– Всё-таки классно, что придумали коммерческие палатки, – причмокивает Кузьма. – Вот где б я сейчас нашёл жигулёвского, если б не было ларьков?
– Так дорого ведь, – неуверенно возразил Костя.
– Мне похер, – отозвался Кузьма.
– Ну да, ты ж Пирпонт, – вспомнил я. – За новыми Жигулями припёрся.
– За нивой, – миролюбиво поправил Кузьма. – Батя восемь лет простоял в очереди на новую машину.
– Ну и зачем она ему теперь? Он же – алкаш! – резонно заметил Костя.
Кузьма рассмеялся.
– Вот и я ему сказал: спасибо, батяня, что вовремя записался. А теперь рассекать на ней буду я. Отец мой в рыбнадзоре оттрубил тридцать лет. Ну то есть как… Днём на катере с матюгальником, а ночью на моторке… Злачные места никто не отменял.
– Оборотень, что ли?
– Ёкарный балабай, почему сразу оборотень? – обиделся Кузьма. – Мир был так устроен. Днём шантрапу гоняешь, чтоб не мельтешила под ногами. Ночью сети тянешь. Полулова, заметь, по начальственным квартирам расползалось, вплоть до главы областного МВД. Система была. Порядок. Не то что теперь.
– А теперь как?
– Как-как… У кого карабин – того и рыба.
Отпил Кузьма основательно из бутылки и погрузился в детали:
– Браку́ш развелось, как твоих опарышей. На закидну́шки больше никто не ловит. И заметь, подлещиков не берут. Берут только дельную рыбу, а то и рыбу в законе8. Короче, беспредел полнейший. Вот боль свою сердешную батя водярой и заливает.
Днями Кузьма пропадал на Варшавке, в толпе у автомагазина, вечером являлся навеселе с авоськой пивка. Спать отползал поздно. Смачно храпел. Утром лил на себя холодную воду из душа, так как газовой колонкой пользоваться не умел, а учиться не захотел.
– Когда уже на машине приедешь? – перехватил его однажды Костя.
– Не знаю. Каждый день ошиваюсь на Варшавке. То шестёрки привезут, то девятки. Народ хавает, что дают. Те, кто на семёрку записывался, в конце концов соглашаются на ущербную пятёрку, те, кто на восьмёрку – доплачивают за девятку. Но мне-то никак нельзя. Мне только нива нужна. Единственное ландо, на котором по нашим камышам прохватить можно. Хоть за рыбой. Хоть за чебаком9. Хоть просто так с девчонкой какой коромысликов10 погонять.
В тот вечер Кузьма вернулся домой позже обычного. Точнее, поздно ночью. Короче, под утро.