Сеятель. Анастасия Ниточка

день в десять я был в школе в кабинете отчетности и смотрел через камеру, как мой класс сдает экзамен. Когда пришла очередь Пети, он вышел к доске и первый же вопрос ввел его в ступор. Ребята сидели и хмуро друг с другом переглядывались. Преподаватель тяжело вздыхал. Конев не ответил ни на один из трех вопросов. По его лицу не видно было, чтобы он боялся. Он просто впадал в оцепенение. Я записал эти три вопроса и, дождавшись, когда у ребят закончатся уроки, встречал Петю у выхода из школы. Он с радостью подбежал ко мне.

      – З-з-здравствуйте, – заглядывал он мне в глаза.

      – Привет. Как дела?

      – Д-д-да н-н-ничего так, – пробормотал он, но глаза не опустил.

      – Я вчера забыл у тебя спросить. Ты говорил, что плавал на тот остров, на который я хотел попасть. А с какой стороны вы к нему подплывали?

      – Д-д-да, п-п-плавал, – оживился Петя и начал подробно рассказывать, как они подплывали к острову, и от чего лучше держаться подальше. Мы сели на лавочку недалеко от школы и разговаривали. Мимоходом я спросил его три вопроса по географии, на которые он не ответил на экзамене. Он рассказал все, что знал. Я не знаю на какую оценку, но кое-что он точно знал. Мы расстались с ним где-то через час. Когда он ушел, я проверил ручку-диктофон, которую взял у папы. Там были четко слышны ответы.

      В кабинете отчетности уже работали со средними цифрами. Когда я дал послушать ответы сотруднику, он сказал, что ничего не может с этим поделать. Таковы правила.

      – На сколько он ответил, если бы этот ответ звучал перед классом?

      – Ну, я думаю, на четыре. Ответ не полный, но, по все критериям, – он заглянул в бумажку у себя на столе, – четыре.

      – Хорошо, – развернулся я и вышел из кабинета.

      Я отправился к директору школы.

      – А вы активный ученик, – сказал директор, выслушав меня. – Но правила есть правила. Петя мальчик неплохой, но у него психологические проблемы. Семья, знаете ли. Мы не вправе указывать семье, – бормотал неохотно сухощавый мужчина лет пятидесяти, катая пальцами по столу карандаш.

      – Семье? – удивился я.

      – Да. Мальчик очень любит своего папу. Папа очень добрый, играет с ним, многому учит, берет с собой на рыбалку. Но только когда трезвый. А вот когда пьяный… Я всех подробностей не знаю, только случайно услышал от ребят, что он его начинает дрессировать и часто кричит «в глаза смотри, смотри мне в глаза». В общем, пьянство отца тоже воспитывает мальчишку.

      – В правилах школы должны быть оговорки для особых учеников.

      – Но он не числиться как особый ученик.

      – Вы сами сказали, что у него психологические проблемы.

      – Да, но он должен проходить программу как и все дети.

      – Он и проходит. Поменяйте ему условия прохождения устного экзамена.

      – Мы не можем на каждого распыляться.

      – Это особый ученик.

      Я в упор смотрел на директора, который периодически поглядывал на часы, видимо, спеша домой.

      – Я соберу учителей и мы подумаем, что можно сделать.

      – Спасибо.

      Из-за