– Ша-ашкой??? Ха-ха! …Обалдуй! Ты махать-то уже научился ею, али нет?
– Ев-до-ки-мыч!!! – завизжал всадник и вынул палаш, – Сейчас мясо будет. Держите меня семеро! Если пса своего не уберешь, его тоже по ходу в хлам зарублю, – на британский флаг!
Собака Евдокимыча, старый худой облезший пес, изнывала от лая, хозяин ее озадаченно трепал бороду. Пса ему было жалко.
– Ты это, …прекращай! – крикнул он Ивану и махнул на него рукой.
Алибек вытаскивая из крыши ногу, тоже испуганно просил Ивана, чтобы тот прекратил, только просил он это в волнении по-киргизски, отчего Иван его не понимал, но о смысле просьбы догадывался.
…Конфликт назревал. Обидные слова уже сказаны. Ситуация – очень неприятная. Как же выйти из неё? Иван был в меньшинстве и на чужой, непонятно какой территории. Он привычно поднял обе измазанные зеленкой и в синяках руки высоко вверх.
– Сдаюсь! Хорошо. Пусть будет твоя правда, и сила твоя, барин. …Или может даже товарищ?! Вот только…, вот даже хоть одну вон ту березку у ручья ещё разом смахнешь своим ятаганом, хотя бы одну – тогда всё. Поверю истинно, что ты настоящий казак. Буду звать тебя, хоть кем. …Даже атаманом! – Иван показывал на одинокие молодые березки в самом начале улицы у ручья. – Вот те крест! …Ну, так как? Смогёшь?
«Казак» поправил усы и смело погнал к деревцам коня. Широко размахнулся палашом и улетел в ручей.
За этим наблюдала вся улица. Иван с Алибеком торопливо слезли с крыши и побежали на помощь.
Мокрого потерпевшего вытащили из ручья, он держался за плечо и тряс головой.
– Черт, лошадь понесла…
Иван нашел клинок и, сидя на корточках, усмехаясь, попробовал ногтем его остроту. Возбужденный конь почему-то сразу подошел именно к нему и принюхался к его голове. Иван поймал его за узды, встал и стал успокаивать.
– Эх, каза-ак! – вздохнул Иван и с места запрыгнул на коня. Свистнул так, что у всех заложило уши, конь встал на дыбы и поскакал к дому Евдокимыча, там остановился, развернулся. – Э-ге-гей! – закричал Иван, размахивая над головой палашом, разминая кисть, привлекая внимание всей деревни, и помчался, ритмично свистя обратно, прильнув к шее коня и отведя руку с палашом назад. Возле ручья Иван встал в стременах и, подняв руку с палашом высоко вверх, рубанул с высоты по березке, потом так же смахнул березку дальше на другой стороне и ещё одну на этой стороне улицы.
Когда Иван возвращался, уже спокойным ходом, зрители за заборами хлопали и свистели. Сидевший на земле «казак» с удивлением рассматривал половину березки с руку толщиной в месте среза.
– Так ты что…, тоже казак что ли, получается?
– Нет, – ответил Иван, – у меня отец был не казачьего сословия, да и мать не хотела. Хотела, чтоб сразу в священники пошел, так