– Ой, Вань, не затрудняйте! Это уже экономика пошла. И политика тож. …Все так запутано. Так запутано! О-ох! Мама моя ведь… узбечка с киргизским именем. Так что я тоже нигде непонятая и непринятая, как и Вы. И не кыргызка вроде, и не узбечка уже. …Выходит, – Кызжибек покачала головой, – простая русская баба я теперь, понимаете, Вань?! Так вот получается, по вашей логике! …Где Вы ещё невесту найдете такую?
Алибек и Айжамал смотрели куда-то вглубь стола.
Наконец Алибек закончил с едой и встал.
– Так, кончай разговоры! Иван, какие у тебя планы? Куда направляешься?
– Теперь даже не знаю. …Куда хотел – там теперь одна отрава какая-то сплошь…
– Не Отрава, а А-ты-рау, – поправила Кызжибек, – столица нефтяного края. Вся нефть Казахстана – там.
– Вань, – спросил Алибек, – у тебя паспорт вообще есть?
Иван покрутил головой и пожал плечами, – Был.
– Понятно. …Вань, так значит! Предлагаю вот что. Мы в Красном Востоке у одного старика сняли дом. Хозяину лет под сто. Дому ещё больше. Ремонт надо, а у нас урожай, видишь, – некогда. Крыша и печь в доме совсем плохие. Ты молоток держать можешь? Помоги! А мы тебе, а? Договорились?
На следующий день, вечером, Иван в своих штанах, той самой тельняшке с коротким рукавом (черной с белой надписью) и черных сланцах, вместе с Алибеком въезжали на Жигулях в Красный Восток. За околицей бегали цыганские дети. Выглядывавшие из-за заборов жители, провожавшие их машину взглядами, были какой угодно национальности кроме русской.
– Слышь, Алибек, а куда это русские из России подевались?
Алибек уже привыкший к нестандартным вопросам Ивана, пожал плечами, так как иногда он эти вопросы просто не понимал, и два раза кивнул.
– Вымерли и разъехались.
– Вот те на! – думал про себя Иван, – Значит всё-таки…, сначала умерли и уже мертвыми потом разъезжались. М-да! А ведь честно сразу предупреждал, что это не рай, и ты не ангел… Что ж посмотрим, что будет дальше, и на что она похожа эта твоя «Россия»…
Проехав через всю деревню, на другой окраине подъехали к старому покосившемуся бревенчатому дому с огромной дырой в провалившейся, местами покрытой зеленым мхом крыше. Остановив машину у заросших бурьяном то ли ворот, то ли забора, Алибек посигналил и, вылезая из машины, стал кричать:
– Евдоки-имы-ыч! Евдоки-имы-ыч! – но в ответ, из-за забора доносился лишь остервенелый собачий лай. Только минут через десять за оградой появилось шаркающее, не собачье движение, и к ограде подошел древний седой старик с длинной бородой…Лицо его показалось Ивану определенно знакомым.
– Ев-до-ки-мов??? – удивился Иван.
Старик долго щурился на Ивана, а потом заявил:
– Пошёл на хрен отседова, бомжара! Щас кобеля спущу.
– Э-эй! Успокойся! Здравствуй, Евдокимыч, ты чего это? – вмешался Алибек, протягивая к нему руки, – Прекращай! Это я, Алибек, не узнал что ли? А это – со мной. Вот, человека нашел. Русского, видишь. Прямо в поле нашел. Иваном зовут, будет крышу делать.