– Ты, Демьянович, поговори с Агафьей Федоровной, нашей телятницей, она просилась перевести ее на другую работу. А я поехал, посмотрю, где будем начинать косить. Да надо подумать, может, воскресник организуем, пока погода стоит, – председатель, открывая дверь, уже спрашивал, куда подевался водитель газика.
В тот же вечер перед сном Ефим Иванович высказал свое предположение жене поселить постояльца у Гапки, то есть у Агафьи-телятницы. Вера Павловна приподняла голову и с удивлением посмотрела на мужа:
– Ну, ты и удумал, Ефим! Это же, прости меня, и не баба совсем, да и мать ее слыла женщиной привольного поведения.
Ефим Иванович присел на край кровати и глухо произнес:
– А ты, Вера, – святая, – и выключил свет. В комнате повисла тишина. Вера Павловна перестала даже дышать, а в голове кружилась мысль: неужто кто донес и он знает про тот случай?
Маленькой Полине уже было больше двух лет, как Веру Павловну назначили библиотекарем в сельском клубе. Получилось это неожиданно, библиотекарша, уже немолодая женщина, вдруг вышла замуж и уехала по осени жить к мужу в другой район. Так и освободилось место. На следующий год перед посевной областное начальство планировало организовать на базе соседнего района семинар для библиотекарей близлежащих районов. Приглашалась на тот семинар и библиотекарь из Макаров. Вера Павловна узнала об этом перед Новым годом и сочла такое приглашение новогодним подарком. Встал вопрос, что надеть, какую сделать прическу и, как сказал Ефим Иванович, навести марафет.
Для его жены это был непростой вопрос. Родилась и выросла Вера в деревне в семье известного своим неуживчивым с начальством характером и крутым нравом Павла Адамовича Петровского – однофамильца и родственника известного военачальника, что и давало ему право высказывать крамольные слова в адрес местного начальства. Вот только не везло ему в главном мужском деле: рождались в семье только дочери. Третьим, он считал, должен был родиться сын, ан не вышло, родилась опять девочка, но характер и повадки у нее были мужские. Росла она крепкой, работящей и во многих делах была Павлу первой помощницей. Остальные дочери были совершенно иного характера и поведения. «Вертихвостки и гулены», – это были самые лестные слова отца в их адрес. Учеба им давалась легко, были они ухоженные и даже очень заметные барышни. Умели и прически делать, и красиво наряжаться, хотя обновок им отец не покупал. Помогала им в этом втихаря от отца мать.
Верка этого всего была лишена напрочь, донашивала все, что