– Ваше высокопревосходительство, а вы сообщили о краже в полицию?
Нератов грузно опустился в кресло. Положил руку на сердце и, пожевав пухлыми губами, ответил:
– Нет. Если в течение трех дней мы не найдем документы, я доложу о краже своему начальству и, видимо, буду арестован.
Поручик побледнел, подскочил к генералу и налил ему воды из графина. Нератов уныло посмотрел на воду, которая явно больше была необходима встревоженному поручику, и выпил вторую рюмку водки.
– На вас вся надежда, господин Лагунов. Ваше правило – «Любое преступление можно раскрыть за три дня» – вся губерния знает. Я очень на вас надеюсь.
Лагунов кивнул и уточнил:
– Правило, о котором вы говорите, на самом деле звучит так: «Если думать, как преступник, то любое преступление можно раскрыть в три дня». Этому научил меня старик Архаров, бывший обер-полицмейстер Москвы, с которым я познакомился, когда гостил у приятеля, в рассказовском имении. Многому он меня научил. Талантливейший человек был! А сыщик какой! Однажды ему пришлось искать вора монет из мясницкой лавки. По горячим следам был задержан молодой человек, который утверждал, что монеты – его. Архаров просто разрешил ситуацию: велел подать крутого кипятку и высыпал в него монеты. По поверхности воды тут же растекся животный жир. А принесенный кипяток так напугал преступника, что тот сам во всем сознался. Однако, – Лагунов взглянул на генерала: его лицо выражало нетерпение, – не время для воспоминаний. Как я понимаю, работать придется… э-э… неофициально?
– Да-с, в частном порядке. На завод вас доставят по вашему первому требованию. Пропуск со всеми уровнями допуска я вам выписал. Найдете документы – отблагодарю, но рапорт вашему начальству, к сожалению, отписать не смогу.
– Ваше высокопревосходительство, мы с вами вместе на благо Российской Империи служим. Но я ничем не смогу быть полезен, ежели не буду знать – что именно содержалось в тех бумагах? Что мы ищем?
– Что ж, я вам скажу.
Нератов приблизился к сыщику и наклонился к его уху.
– На заводе ведутся разработки по изготовлению зажигательных пуль и стволов для них. Слыхали о таких?
– Слыхал-с. Такая пуля не бьет, а взрывается после попадания в цель? Ежели попадет в человека, то у него нет шанса, чтобы выжить. Антигуманно с моей точки зрения, хотя не мне судить. Это ж большая политика, так сказать? Но для нее еще и ствол нужен соответствующий, не так ли? Чтобы не ружье не разорвало в руках.
– Да-с. Все делается для защиты Родины. Упреждающая технология, если хотите. Но раньше все это считалось мечтами, а сейчас есть уже чертежи. Точнее – были, – сокрушенно вздохнул генерал. – А еще точнее – были и пропали чертежи зажигательных пуль. Что касается ствола – он еще в разработке, но есть серьезные подвижки. Эх, – генерал снова шумно втянул носом воздух, – с нашим изобретением мы были бы первыми в мире. Вот поэтому пропавшие бумаги так важны. Надеюсь, дальше Удмуртии