– Дочь моя, – сказала она ей, – ты отныне Вечная Хранительница самого Священного Символа всех христиан всех времён – Креста Христа… Я вижу и другую святыню, которая найдёт убежище в тебе… Ополчится против тебя тьма и на земле, и на небе… Силу свою ты найдёшь в вере своей… Я буду молиться за тебя!
Мария обняла девочку и поцеловала.
Потом она наклонилась к Бунгло, который лежал у её ног.
– Бунгло, хватит тебе облизывать мои ноги. Веди своих подопечных и не давай их никому в обиду! – она обеими руками приласкала медведя, от чего тот, блаженствуя, тихо загудел: «Ооооммм…»
Мария перекрестила каждого.
– Идите с Богом! – сказала она им.
Бунгло поднялся, наклонил голову до земли перед Марией и пошёл первым. Захарий, Иорам, Саломея и Ра последовали за ним.
Каждый унёс с собой нетленный дар души от Марии, Матери Иисуса Христа, Богородицы.
Они направились по главной улице к главным воротам Иерусалима.
На улице происходило что-то странное: легионеры гнались за немыми людьми и хотели поймать их; но те, гримасничая и танцуя, убегали от них. Прохожие так веселились, глядя на это зрелище, что снова не заметили огромного медведя и тех, кто следовал за ним.
Они-то веселились, но гневался в своём дворце прокуратор Понтий Пилат. Он был озадачен: не мог понять, какая сила заставила его легионеров переодеться в женские одежды и уже второй день устраивать клоунаду на улицах. Когда он вчера вызвал сотника, которого доставили прямо из бани, тот не узнал своего военачальника, показывал ему язык и, вообще, вёл себя дерзко и отвратительно. Странным было ещё и то, что, как ни мучился прокуратор, не мог вспомнить, какой он отдал секретный приказ сотнику.
Бунгло не оглядывался по сторонам, а остальные следовали за ним молча.
У ворот Геннафа тоже продолжалась вчерашняя история. Опять огромное количество людей окружило маленький дворик, выглядевший как клетка для зверей, внутри которого толпились солдаты со своим военачальником и кричали: «Помогите… Свет ослепляет меня!»
Опять никто не заинтересовался, что это за медведь такой и кто они, которые сопровождают его. Бунгло спокойно вывел своих друзей через главные ворота и пошёл по большой дороге.
Вначале они шли молча. Каждый вспоминал события встречи с Богородицей и Апостолами, думал о напутствии Марии.
«Мои изделия есть мои дары духа, так сказала Мария, – размышлял Захарий, – но не для псов и свиней, а для истинных христиан… Она ещё сказала о силах тьмы, которые подстерегают каждого соработника Бога… Значит, силы тьмы… Кто же они?.. Могу ли я сотворить ещё какой-либо дар духа своего людям на вечные времена? – и старого ювелира вдруг осенило. – Создам Икону с обликом Иисуса Христа… Мне же представился Он и благословил Крест, я ярко помню Его облик…»
Иорам думал о высшем значении целителя: исцелять душу страдающего до того, как наложить мазь на больное место. Человек, сказала Богородица, начинает болеть в душе. «Как же мне исцелять душу? – думал Иорам. – Больная