– Слушай! – хлопаю я себя по лбу. – У тебя ведь приятель работал в психушке!
– Какой приятель? – переспрашивает врач.
– Ну тот, с которым мы в твой день рождения вместе шашлыки жарили.
– Думаешь, мне пора ему показаться?
– Сам решай, – пожимаю я плечами.
– А, понял! Хочешь избавиться от своих демонов. Ну что ж, давно пора, это я тебе как доктор говорю.
– Оставь моих демонов в покое, они мне жить не мешают, мне надо мужа одной моей приятельницы полечить от алкоголизма и закодировать на веки вечные от пьянки.
– А сам точно полечиться не хочешь?
– Точно-точно! Ну так как насчёт твоего приятеля?
– Да не вопрос, пусть подойдут к нему, фамилия у него Потапов, и скажут, что от меня. Кстати, он тоже тебя помнит, просил передавать привет. Не пойму, почему он к тебе хорошо относится?
– Наверное, потому что я хороший человек.
– Вряд ли, скорее, он в тебе видит своего будущего пациента.
– Тоже вариант, – киваю я головой.
– Ну да ладно, ко мне-то ты чего припёрся ни свет ни заря?
– Уж всяко-разно не о качестве нашей медицины потрепаться. У тебя где-то тут с ночи два клоуна завалялись: один резаный, а где второго искать – ума не приложу.
– Отвечая на первый вопрос, скажу: медицина есть, качества нет. А по второму вопросу ты, наверное, имеешь в виду тех двух уродов, из которых один другого хотел ограбить?
– Ну!
– Что «ну»? Оба они у меня! Пойдем покажу.
В сопровождении врача мы проходим в палаты. Зрелище, я вам скажу, ещё то. Реанимация, она вроде нашей дежурки, только если дежурка – предбанник «храма правосудия», то реанимация – предбанник «врат Божьих». Всё уже почти готово, клиенты лежат голые, окутанные трубками и разными проводами, а душа у большинства отлучилась узнать, не подошла ли очередь на приём к апостолу Петру.
– Слышь, Серега! А я въехал, зачем Смерти коса нужна! – говорю я.
– Глупость какую-нибудь сейчас скажешь.
– Не хочешь не слушай.
– Ну и зачем Смерти коса?
– Бродит она тут у вас между койками. Взмахнёт косой – вжик, перерезала пару проводов – и отъехал твой клиент к Богу в рай.
– Да тьфу на тебя, дурак!
– Согласись, Смерть с пассатижами выглядела бы нелепо.
– Для каждого Смерть является в своём обличии. Кому в чёрном капюшоне…
– А кому в белом халате, как ты, – заканчиваю я мысль за врача.
– Да ну тебя в задницу! Всё, пришли. Вот твои клиенты.
– Ху из ху? – глядя на запеленутые в бинты организмы, спрашиваю я.
– Тот, что с заплаткой на боку, – жертва, а тот, что весь в гипсе на растяжке, как ты говоришь, – злодей.
По всем признакам злодей выглядит много хуже жертвы своих преступных посягательств.
– Эко его сколдобило! Можно констатировать, суд за содеянное был скорый, но справедливый. Просвети, что у них