Ха, как будто у меня был выбор.
В небольшом помещении, где обычно проходили беседы с научным руководителем или специалистом по карьере и профориентации, стоял на столе графин с водой, рядом белела стопка пластиковых стаканчиков. Под одним из стульев валялась смятая салфетка, еще не обнаруженная уборщицей. Я отодвинула соседний. Полицейские уселись напротив.
Внезапно мне стало нечем дышать. Как будто из тесной комнаты выкачали весь кислород. Моя грудь судорожно вздымалась, но воздух не поступал в легкие. Внутренности скрутило, я чувствовала подступающую дрожь в ногах и пальцах.
– Что с вами? Вам нехорошо? – Панцирь, назвавшийся Алланом, обеспокоенно нахмурился, снял верхний в стопке пластиковый стаканчик, нерешительно им похрустел. – Может, воды?
Я задержала дыхание и медленно выпустила воздух сквозь стиснутые зубы. Спокойно, это не коллеги Свена Винтермарка. Мы в сотнях километров от Хольстеда. Это другое полицейское управление и вообще даже не допрос.
– Спасибо, все нормально. – Я засунула подрагивавшие пальцы между коленями. Как обычно, на отливной волне приступа я ощутила благостное спокойствие и расслабилась. – О чем вы хотели со мной поговорить?
Полицейские переглянулись.
– О Дэвиде Винтермарке, известном широкой публике как Шторм, – взяла слово смуглянка Ребекка.
У меня возникло ощущение дежавю. Выходит, неуемному Кавендишу мало было самому мне названивать. Теперь он решил еще и панцирей на меня натравить!
– Послушайте… – Я старалась говорить спокойно и смотреть копам прямо в глаза – кажется, так делают те, кто искренен? – Я уже все рассказала Генри Кавендишу, агенту Шторма. Мы разговаривали в четверг, и, поверьте, с тех пор у меня никаких новостей о Дэвиде.
Полицейские молча сверлили меня бездушными взглядами. Наверное, такие вырабатываются в душных, провонявших потом подозреваемых опросных, где людям в черном часами приходится мурыжить всяких бедолаг. Меня начала раздражать эта игра в гляделки.
– Не понимаю, зачем вообще было вмешивать полицию, – пробормотала я, переводя глаза на окно. Начался дождь, и первые капли прокладывали по стеклу неуверенные извилистые дорожки.
Старший в паре, Аллан, хмыкнул, а Ребекка, по виду едва окончившая полицейскую школу, заявила с неприязнью:
– Вообще-то, именно полицию вмешивают, когда бесследно исчезает человек. А разве вам не все равно, что случилось с вашим другом?
Я сдавила коленями ладони и снова взглянула на полицейских. Ну точно, подозрительность в карих и голубых глазах + 20 lvl. Ладно, давайте сразу расставим все точки над «i».
– Десять лет назад мы с Дэвидом в течение нескольких месяцев учились в одном классе и жили через дорогу друг от друга. Несколько месяцев десять лет назад, офицер. Вы следите за судьбой всех одноклассников из вашего бывшего восьмого «А»? Поддерживаете с ними связь? – Я уставилась на Аллана, пытаясь представить этого рослого тридцатилетнего