– Я Кэт, – шепнула зубастая. – А тебя реально зовут Чили?
Откреститься от Дэвида оказалось легко. Не знаю такого. Никогда раньше не видела. Мы просто случайно столкнулись в коридоре. Он тоже живет на Терновой улице? Неужели? Никогда бы не подумала! Вопрос исчерпан и закрыт.
Забыть о Гольфисте было еще проще. Чувак умел растворяться в массе, сливаться с интерьером, будто понимал, что он – как соринка в глазу. Что-то, без чего всем лучше. Его можно было заметить, только если специально искать – как ищут ошибку на картинке-ребусе. Тогда из путаницы линий и цветных пятен вдруг выступала неподвижная сутулая фигура, уставившаяся в землю. Ошибка кода. Персонаж онлайновой игры, брошенный игроком. Другие юзеры бегают вокруг по своим миссиям, суетятся, толкают его. А он торчит себе посреди уровня и не реагирует на раздражители.
В классе Дэвид обычно появлялся со звонком, садился за свою парту и сразу утыкался для разнообразия не в пол, а в учебник или тетрадь. Кропал там себе чего-то с сосредоточенным видом, хоть в шею его тычь ручкой, хоть расстреливай бумажными шариками. А со звонком тут же куда-то исчезал.
На уроках его почти не спрашивали. И я быстро поняла почему. Когда Дэвида вызывали, он выпрямлялся, будто чтобы показать, что слышал: это к нему обращаются. И молча сидел с напряженной спиной, не поднимая глаз. Сидел, плотно сжав губы, до тех пор, пока учитель, потеряв терпение и так и не добившись ответа, не переключался на кого-то другого. Странно, что преподы совсем не оставили эти попытки. Наверное, им казалось, что в один прекрасный день педагогическое чудо все-таки свершится и Валаамова ослица заговорит. И каждый раз, когда этого не происходило, они тяжело вздыхали и начинали ненавидеть упрямого ученика немного больше.
Говорили, Гольфиста перетягивали из класса в класс только благодаря письменным работам, за которые он умудрялся получать высокие оценки, и авторитету отца, уже который год заседавшего в совете школы. Наверное, со временем и я бы привыкла к странному парню, как все остальные, и перестала обращать на него внимание – в классе, как говорится, не без урода. Но только не после того, что случилось сегодня у пруда.
Так вот: мы сидели на берегу и поджидали парня Кэт, Тобиаса. По слухам, она с ним постоянно то сходилась, то расходилась, а он ей все прощал – у нее же депрессия! Когда Кэт училась во втором классе, разом умерли ее папа и дедушка, и на этой почве она загремела в психушку и до сих пор сидела на каких-то таблетках. Мама у нее тоже больная. И отчим. У них ПТСР. Это значит «посттравматическое стрессовое расстройство», или вьетнамский синдром. Мать Катрины, правда, ни разу не была во Вьетнаме, а отчим воевал, но в Афганистане. С вертолета он видел, как расстреляли его отряд. Что видела мама Кэт – не очень понятно, но, наверное, тоже что-то