Через полчаса расправившись с остатками корюшки, ворон удовлетворённо каркнул и прошёлся клювом по внушительной, сухой как бумага горке рыбьей шелухи, дабы убедиться, что под чешуйчатой кучкой мусора не завалялось ни кусочка лакомства.
– Так значит то, что я с детства слышу определённые звуки в доме – это неспроста? – спросил Матфей, дожёвывая рыбий хвост. – А мне никто не верил. Решили, что я всё выдумывал. Списывали на мою необузданную фантазию. Наверное, психом меня считали.
Он приставил замасленный палец к виску и, покрутив им, высунул язык для пущего эффекта. Но тут припомнив кое-что, юноша задумчиво добавил:
– Хотя… раз ты говоришь, что об этом нельзя ни с кем говорить, то они не могли мне попросту объяснить…
– Ерунда всё это, – отмахнулся крылом Гамаюн. – Хорошо, времена другие. Раньше за подобное могли и убить. Что, в принципе, и происходило. – И вдруг зашёлся сухим скрипучим смешком. – А, может, это хорёк со змеем были теми самыми звуками? А ты по наивности до этого не додумался, или по недалёкости.
– Не думаю, – ответил Матфей, сворачивая газету с рыбьими ошмётками в бело-серый ком. – Хотя, в прочем теперь некоторые сомнения прибавились к моим подозрениям.
– Юноша, – официальный тон вернулся в скрипучую речь ворона, – я буду безмерно благодарен тебе, если ты будешь дорожить книгами, данными мною, и беречь их аки зеницу дьявольского ока. Им нужен тайник. Надёжное укрытие. Ты понимаешь?
– Я ещё не придумал, куда их спрятать. – Матфей с сомнением оглядел неприхотливое убранство комнаты. – Пока держу их под подушкой.
– Это крайне неосмотрительно. Ещё столетие назад за подобное разгильдяйство в Вирии тебя бы приговорили к бичеванию плетью.
– А что такое Вирия?
Новое и в тоже время смутно знакомое, это слово, за которым крылось нечто огромное, – Матфей это почувствовал, – вспыхнуло алым цветом в сознании юноши и вмиг разожгло костёр любопытства.
– Кажется, мне попадалось это название в той книге о демонах.
– Попадалось! – сокрушённо каркнул Гамаюн. – Это ты попался мне на жизненном пути, а название одной из величайших стран Терриуса могло повстречаться с тобой, недотёпой, на страницах труда Луки Заокского. Впрочем, и в остальных манускриптах всё тесно переплетено с Вирией и не только с нею. Но как я догадываюсь, ни к одной другой книге ты не приступал.
– Да я просто не успел, Гамаюн, – возразил Матфей, раскладывая перед собой в один ряд вороновы книги.
– У тебя на всё будет один ответ? «Я не успел, я не успел», – передразнил Гамаюн союзника, в точности имитируя его голос и интонацию. – Ты должен уяснить, что сейчас первостепенно твоё обучение и безопасность. Я из перьев вон лезу, соображая, как сделать так, чтобы до праведников и вурдалаков не доползли слухи о тебе, а ты сам напрашиваешься на рандеву со сковородой. Идёшь к девице и в открытую выкладываешь ей всё. Крух!
– Ну,