– Хорошо бы и нам вот так… – Тодик перевернулся на спину, широко распластав крылья, чтобы они не мешали, и заложил руки за голову: он всегда вел себя подобным образом, если начинал о чем-либо мечтать или вспоминал что-то очень хорошее.
– Как это «вот так»?
– Чтобы никогда не разлучаться!
– Но ведь ты спокойно улетаешь от меня. И вчера так было, и раньше…
– Это не считается: я же всегда возвращаюсь! Или ты меня находишь… – Слова эти Тодик произнес с горячей убежденностью, что иначе и быть не может; поэтому Морти невольно улыбнулся, и вместе с тем у него защемило сердце. В разговоре образовалась томительная пауза; Тодик, который уже и зажмурился, чтобы удобнее было грезить, вдруг открыл глаза, приподнялся на локте и с недоумением поглядел на товарища:
– Морти! Ты что?
Глава 3.
Заслуга и благодать
Облака… Будто по волшебству, они появляются на небе посреди ясного солнечного дня, и кто бы их ни спросил, откуда они пришли, хоть бы брат-хранитель или чернокрылый брат, ответа он не получит. Они отражаются в безбрежной глади океана, в сонном лесном озерце и в грустных глазах потерянного мальчишки, покуда их не развеет ветер – не ведающий преград, прихотливый, как сама Божья воля. Какому-нибудь пятилетнему карапузу они кажутся мягкими и упругими, вроде перины, куда можно зарыться с головой, или подушки, которую можно оседлать и воображать себя лихим конником, о которых рассказывала мама, а раз мама так говорит, значит, такие люди и впрямь жили когда-то на свете. Те, кто умеют летать, судят, разумеется, об облаках вернее и знают, что ни кататься, ни прыгать на них нельзя: можно лишь укрыться в их белесом тумане от назойливых глаз, чтобы о чем-то поразмыслить или поплакать в одиночестве. Но от себя не сбежишь, не спрячешься от собственного горя, которое срослось с душою так же, как рука, нога или крыло срастаются с телом. Поэтому Шинго облака не манили, и он лишь смотрел на них отрешенным взором: так, бывало, маленький ребенок долго глядит вслед автобусу, на котором уехали родители, и неизвестно, вернуться ли они через неделю, как было обещано.
«Куломи…»
Постороннее, непривычное чувство в левой ноге заставило Шинго подтянуть ее к животу. Тут же и в правой ноге возникло то же самое ощущение; Шинго поджал и ее, и тотчас услышал совсем рядом разочарованный голос:
– Да ну тебя, скучный ты какой-то! Я тебе пятку щекочу, а ты только ногу отдергиваешь!
Немного повернув голову, Шинго увидел в полуметре от себя незнакомого мальчика. Широко раскинув крылья, он висел вниз головою, как большая летучая мышь, и, немного прищурившись, разглядывал Шинго, видимо, ожидая, что тот заговорит с ним. Но Шинго молчал; тогда мальчик улыбнулся и протянул руку:
– Привет! Я Морти!
Шинго не ответил на рукопожатие и не назвал своего имени; он отвел глаза и тусклым голосом произнес:
– Оставь меня.
– Как