Мы засмеялись. Она поперхнулась и я засмеялась громче.
– Второй перелом ключицы схлопотать не боишься?
– А вдруг это та лестница? Вдруг это того стоит?
Я пожала плечами.
– С чего ты решила?
– Мы с дедом часто приезжали сюда.
Ее голос настойчиво перебивал шум волн, набегающих на песок. Я взглянула на берег – все-таки, доля соперничества между ними была.
– На этом месте он учил меня фотографировать. Прям как я тебя.
– А ты не подумала, что если ты свою лестницу найдешь, меня с моей уже некому будет толкать?
– Заплатишь кому-нибудь. А может, кто-то захочет стать добровольцем.
– А если серьезно?
– Можем вместе с нее покатиться. Кувырком, а?
– Держась за руки?
Вместо ответа она поднялась на ноги и протянула мне руку. Я сомневалась недолго и схватилась за ее ладонь, будто я – чайка, а она – мое небо, за которое мне предстоит бороться. Солнце было еще тут, с нами, когда небо скаталось. Вот-вот прыснет дождик. Я чувствовала его приближение всем своим нутром. Река, кажется тоже – боялась, что смоет песок? Если так, возможна ли между ними тайная любовь? Это все объясняет. А я шла за ней по песку, оставив ему свои сандалии. Лестница была длинная, пространная; где-то на середине держала поворот, огибая береговой выступ. Смотря на нее издалека, я невольно оценивала ее масштабы, прикидывая, где нам повернуть и как извернуться, чтобы не пролететь через перила и не нырнуть головой в песок.
– На раз, два, три?
Я дважды сжала ее ладонь и это было да. Пора бы нам изобрести собственную азбуку морзе. Она побежала прежде, чем я тронулась с места, и мы обе упали в песок, так и не отпустив руки друг друга. Смаргивая запутавшиеся в ресницах дождинки, я лежала на песке и думала, будет ли в наших жизнях момент, когда мы их отпустим, и наконец, что же должно произойти, чтобы мы это сделали? Она, должно быть, тоже смотрела в небо, и дождинки, должно быть, тоже капали ей в глаза.
– Еще раз?
Ия подняла меня на ноги. И я, шатаясь и немного дрожа, подумала, что это, наверное, то и было. Это и был мой лучший ретрофутуризм. Не хватало Бима и его мошек, и еще чуть-чуть – бабушки с ее кашей. Не все так просто – на этом пришлось бы закончить рассказ.
– Раз, два, три!
И мы понеслись, опережая друг друга, как мир опережало солнце и наоборот, солнце опережало мир – с таким же успехом. Но в единой точке им никогда не сойтись. Ноги мерзли, соскальзывали, и пару раз разъезжались на повороте, а она поддерживала меня за руки, не давая упасть и повалить ее за собой – так солнце и мир поддерживают друг другу жизнь. Мир не давал солнцу навечно закатиться за горизонт; солнце не позволяло миру закатиться за горизонт вместе с ним – на двоих там места не хватит. Отбежав, мы повалились на песок. Выигравших нет.
– Как думаешь, получилось?
Я подумала, что получилось с первого