Мари Эстельяди, впрочем, находила в себе силы улыбаться, но эту женщину, похоже, не родили, а отлили из металла. Ксандр признавал, что опаснее ее во всей Академии человека нет.
Сама же Эстельяди была одинаково любезна и с королем, и с герцогами, и только почему-то к Ксандру испытывала какую-то странную слабость. Симпатию. Словно его статус бастарда вызывал у нее сочувствие. Чужую жалость герцог ненавидел и не принимал.
На праздничном пиру Ксандр не находил себе места. Вина почти не пил, несмотря на то, что чаши за здоровье новобрачных подымались чуть ли не каждую четверть часа. Да и веселье за столом царило натужное.
Маги присутствовать отказались, сославшись на срочные дела.
Гектор и Тармель были, мягко говоря, не в настроении.
Пока Джастин являлся холостяком и не имел наследников, кроме десятка сомнительных непризнанных бастардов, корона находилась к ним куда ближе. А теперь стоит новой королеве родить – и трон Литавии они смогут видеть только на приемах братца Джастина, ну и в мечтах.
Бывшая фаворитка Джастина, белокурая Элиза, смотрела на дочь Хромого с такой ненавистью, что Ксандр удивился, как металл на столе не расплавился, а вино не закипело. Впрочем, Тармель, тоже заметивший неладное, мягко отвлек внимание женщины на себя, зашептал ей что-то на ухо. И это тоже не радовало. Новый заговор зрел прямо под носом.
Джастин не обращал на это внимания. Он был в прекрасном расположении духа. Пил, ел, развлекал разговором королеву, которая благосклонно кивала и подносила губам свой бокал, рассказывал охотничьи истории удачно оказавшемуся в городе кузену правителя Сумеречной Марки. В глазах короля плескалось торжество. Он уже как наяву видел падение Академии, изгнание магов и возвышение Литавии за счет всех зазевавшихся соседей.
Но Ксандру не давало покоя другое.
Внезапная немощность Полин. А что если она заболела? Подхватила в Харте какую-то заразу? Или напутала с колдовством на невесте, потратила слишком много сил, или… Мысли крутились в голове одна за другой.
Терять магичку было нельзя – со следующей может так не повезти, да и под носом Академии провернуть второй раз такой фокус не получится.
Ближе к ночи за короля Джастина и его супругу подняли круговую серебряную чашу с лучшим вином. Ксандр лишь сделал вид, что коснулся губами вина, и передал чашу дальше.
Внутреннее звериное чутье рычало и кололо ребра, что этой ночью не следует ни пить, ни спать. Потому что всех их ждет нечто…
Он еще раз осмотрел зал. Кто? Кто ударит первым и откуда?
Тармель, низко склонившийся к Элизе…
Джастин, поверх кубка цепко осматривающий гостей…
Гектор, мрачный, как зимний медведь…
Маги, рискнувшие пойти против воли короля и не оставшиеся на празднество…
Бледная как снег Полин, ждущая в соседнем крыле…
В дверях зала мелькнула тень. Слишком мелкая, чтобы быть