Довольный собой, кузнец взглянул в окно. Небо уже темнело. Сумерки опустились на горы. Кинув взгляд на маленькую дверку, он ушел. Вернулся намного позже, уже чистый и отдохнувший. Подойдя к дверке, он тихонько постучался. С той стороны щелкнул маленький засов, и дверь приоткрылась. Вошел он не сразу. Осторожно толкнув дверцу, спустился вниз. Глаза не сразу привыкли к полумраку.
– Ты пахнешь мылом. Решил освежиться в дорожку? – прошептала она из-за спины.
– Да… так крепче спится.
– Хорошо… – она плавно опустила крылья поверх его плеч. – А где же цепи и моя мягкая подстилка?
– Их нет.
– Жаль....
Он почувствовал, как ее когтистые пальцы обнимают его грудь.
– Жаль?
– Ну, здесь ты овладел мной впервые. Хотя, нет… Впервые это было, кажется, в поле. Помнится я хотела тобой поживиться.
–Я не горжусь этим.
– Почему же? – переменилась Сольвейг. – Я сильный и опасный, противник. Хорошо, что твой голод оказался сильнее моего. Я стала твоим трофеем. И этим трофеем, ты мог бы владеть безраздельно… Стань ты моим трофеем, поверь, я бы не стала стесняться. Все же удивительно, как смертный человек, может так резко сломить, подавить волю, вселить страх… Окунуть в дерьмо, с головой, а потом выдернуть на свет божий и отмыть от того, что налипло за целые годы.
К чему ты клонишь? – с опаской осведомился кузнец.
– Правда не справедливо? Ты оставил мне жизнь. А взамен получил только боль и свежие шрамы.
– От добра – добра не ищут, – усмехнулся он.
– Не думай, что я изменилась. Стала мягкой… податливой. Все может вернуться. Уже завтра, мы можем снова стать врагами.
– Поживем – увидим. Я в тебя верю… – сказал кузнец просто.
– Но я себе не верю! – прошипела она у него над ухом.
– Так чего же ты от меня хочешь? – осведомился он устало.
Она сжала его в своих объятиях, и прошептала:
– Не хочу, чтобы завтра наступило....
Она всхлипнула у него над ухом, как обиженная девчонка, и ее горячая искренняя слеза скатилась по его щеке.
– Ничего, ничего… – он погладил ее по руке, – Поверь мне, все образуется – дай только срок.
– Тебе легко говорить… ты вон какой. Так и светишься. А я....
– А ты, просто другая, и смотришь на мир, тоже по-другому, – прервал он ее мягко.
– Думаешь?
– Знаю.
– А если я снова стану тварью? Ты прикуешь меня, если поймаешь?
– Там