Мерц и Ваня переглянулись. Они не любили задаваться этим вопросом. Ваня здоровался со знакомыми, но говорил, что еще никто из старых друзей не приглашал его в гости. По этому поводу Ваня не очень расстраивался – его и раньше не особенно приглашали. Очень уж у него при жизни дурной характер был, хулиганистый.
Но на следующий день Ваня поговорил со старыми знакомыми, узнал, что их называют «парочка из столицы», и обиделся. И не сдержался.
В этот момент стало понятно, что цивилизация докатилась и в «Укурино», – продавщица местного сельпо и Ванина подруга детства, Татьяна Стыкина, восприняла странный род занятий господина Мерца всего лишь как очередную услугу на обширном рынке услуг.
– Ух ты! – сказала она. – Прямо так и выловил?
– Ага.
– И воскресил?
– Ага.
– С ума сойти! И ты теперь зомби?
– Ну, не такой, который пахнет и сорит кусками мяса, – заверил ее Ваня. – Нас называют «воскрешенными».
– А ты не боишься, что я кому-нибудь разболтаю? – хихикнула Татьяна. – Мужу, например?
– Муж тебе не поверит, – беззаботно сказал Ваня.
И муж действительно не поверил. Зато поверила подруга.
– Вот уже кого-то принесли черти, – вздохнул доктор Мерц. – Явно не с саженцами патиссонов… У вас что, помер кто-то?
Послышался скрип, а затем стук калитки.
– Это Венера, – сказал Ваня, глянув в окно. – Если у нее кто-то и помер, то я не в курсе.
– Может, все обойдется? – с надеждой сказал иностранный коллега, Освальд Беннар.
– Вряд ли, – со своим обычным оптимизмом предрек доктор Мерц. – Ты ей сказал? – обратился он к Ване.
– Ну… нет… вообще-то я говорил Таньке, но они подруги, хотя я взял с Таньки слово…
– Надо было тебе сначала вырвать язык, – обреченно прошептал доктор Мерц, – а потом воскрешать.
– Вань…
Венера делала большие глаза и говорила почти шепотом. – А этот твой… он правда… того?
– Если под этими невнятными характеристиками вы, сударыня, подразумеваете меня, то меня зовут доктор Мерц. Ансгар Фридрихович, если угодно, – отворив дверь, доктор Мерц вышел на крыльцо. – И я, смею вас уверить, вполне дееспособен.
Доктор Мерц излагал все это с унынием неизлечимого меланхолика.
– Ой, вы-то мне и нужны! – с истинно деревенской непосредственностью воскликнула девушка.
Доктор Мерц посторонился. Девушка, на его взгляд, была так себе – широкоротая, мелкоглазая, нос приплюснут. Ну, и одета кошмарно: в мешковатую зеленую юбку и обтягивающую оранжевую футболку с надписью «Love». Зато глаза так щедро подведены зеленым, что доктору сразу вспомнился старый Буян, помогавший им с Ваней вспахивать огород да так и оставшийся стоять в сарае неупокоенным. Надо, кстати, нарвать ему сфагнума – теперь это его любимая еда.
– Ваня