− Но Арина! Она…
− Мама! – закричала я. – В вопросах питания я буду слушаться только тебя!
− Ты наша птица-секретарь, − улыбнулась мама и обратилась к папе: −От тебя нахваталась. Вопросы питания, вопросы наркомании, вопросы безопасности, вопросы по отчётному периоду…
− Совсем взрослая, − сказал папа. – А сейчас − самое главное, девочки мои. После гематомы и синяка обратной дороги нет. Что будем делать?
− Убить, их надо убить! − прошептала я.
Прошло одиннадцать лет. А я помню, как эти слова сами собой вырвались, вышли из меня. Когда мы говорим «я убью тебя» или «я убью себя», то это, на самом деле, ничего страшного не означает. Это просто выход плохого, очень плохого, очень-очень ужасного. Понятно, что из всякого правила есть исключения, иногда человек, угрожающий вам убийством, действительно затачивает топор, а самоубийца мылит верёвку, но чаще это в детективах, чем в жизни. А в жизни убивают как правило те, кто об этом и не заикается вовсе, самоубийцы тоже вынашивают идею глубоко в себе. Это всё папа мне объяснил, чтобы я не боялась самой себя − мама же стала меня стыдить и говорить, чтобы она таких вещей больше не слышала.
− Вот! Вот результат общения с Максами да Златами.
− Я с ними не общалась! – заплакала я от обиды. – Почти не
общалась…
9 Прогулки всей семьёй
Тогда в Семенном поля под высоковольтной только перестали засевать. С одной стороны убрали лес и, установив новые сваи, провели ещё одну линию. Горизонтальными частоколами лежали огромные деревья, их даже не вывозили. Мощные ели, похожие на приятелей папы из СОБРа14 ; берёзы напоминающие лейтенантш и капитанш из детской комнаты. Изысканные осины, точнее их тусклого цвета стволы − это красавица-секретарша по связям с общественностью начальника ОВД. Всё валялось и гнило… Мама сказала Ильке:
− Видишь, что сделали для того, чтобы провести ещё света: убили здоровые мирошевские деревья. Убили. Здоровые.
− И что?
− А то. Всегда будь настороже, чтобы так же не погибнуть.
− Ты хочешь сказать, что если не быть настороже, то станешь деревом? – Илька любил так «абсурдистски», по выражению папы, шутить.
− Зря смеёшься, − обиделась мама.− Я хочу сказать, что случайность может стать роковой,
− Мама хочет сказать, − откашлялся папа, − что никогда не надо думать, что тебя обойдёт неприятность, несчастный случай, смерть.
Папа тогда бросал курить. Это было похоже на обет – он бросал курить ради меня, из-за меня. Что-то вроде – я отделаюсь от плохой привычки, брошу на жертвенный стол никотиновую зависимость, а дочь тогда оставят в покое. Папа сильный, он взял себя в волевые тиски.
− Заместитель начальника страшно сказать, всего управления Мирошева… − зудела мама.
− ГУВД-Миршев – низшее подразделение. Над нами – Владимирское, ты же знаешь.
− Не знаю и знать не хочу. Столько людей в подчинении, всем показываешь дурной пример.
Папа был «полностью и