– Кольцо она тебе отдала?
– Да. Ты его зачем взял?
– Длинная история. Если меня не будет…
– Ты куда-то собираешься?
– Ты видишь, сколько людей хочет отправить меня в последний путь?! – Карагач махнул рукой с револьвером в сторону стрелков.
– Тут темно. Я не успел посчитать. Чего они от тебя хотят?
– Польский саквояж они хотят.
– Скажи, пожалуйста, – покачал головой Шугарин, прицеливаясь в тень у окна. За выстрелом последовал крик боли. – И что, хорошая вещь этот саквояж?
Семен выстрелил несколько раз в штабель ящиков, выбил нижний, остальные рассыпались и преградили путь нападавшим. Бандиты откатились к входу.
– Пока они там думают, как нас по-другому убить, я тебе историю расскажу, Федор. Был такой ювелир по фамилии Шубников. Он держал магазин «Пале-Рояль» на Кузнецком. Когда немцы вошли в Варшаву в пятнадцатом году, богатые поляки рванули в Москву. Привезли с собой камешки и продавали их Шубникову. Если вещь стоящая была, он цену хорошую давал. Купленные вещи в саквояж складывал, а потом состоятельным людям в Москве перепродавал. Себя не обижал, конечно. Когда после революции арестованного царя с семейством в Сибирь отвезли, начали собирать драгоценности на подкуп конвоиров. Шубников отдал все, что у него оставалось в польском саквояже. Так вот в восемнадцатом году, прямо накануне отправки в Екатеринбург, ювелира пристрелили, а саквояж похитили.
Шугарин внимательно слушал.
– Правильно ли я понимаю, – сказал он, всматриваясь в темноту, – что семь лет об этом саквояже не было ни слуху ни духу, а теперь он всплыл.
– За два дня до смерти Шубников сделал список драгоценностей, которые хранились в том саквояже. Одну копию он отдал княгине Юсуповой, которая занималась сбором драгоценностей. Вторую сохранил у себя. Ее нашли в сейфе после его смерти. Я этот список хорошо помню. Когда я увидел изумрудное кольцо с бабочкой, то сразу понял, что оно из саквояжа. Значит, и сама сумочка где-то неподалеку. На нее можно ловить Белецкого, как на крючок.
– И тогда ты пошел к скупщику, показал ему кольцо, зная, что слухи дойдут до Белецкого, и он начнет искать тебя.
– Примерно так.
Шугарин посмотрел на Карагача взглядом, в котором явно читалось сожаление. – Ты, Семен, человек храбрый, но не умный
– Ты, Федор, меня обидеть хочешь?
– Я тебя уже обидел, больше не хочу. Решил быть приманкой – будь, но почему ты мне не сказал? Сейчас твоя история выглядит так: червяк пошел на рыбалку. Ни удочки, ни того, кто ее будет тянуть.
– Когда ты так говоришь, я выгляжу идиотом.
– Я специально не стараюсь, оно само получается.
Внезапно ливень огня со всех сторон обрушился на их шаткое укрепление. Пули чиркали по стене, не давая высунуть головы. Они ложились все ближе и кучнее. Нападавшие были совсем рядом. И вдруг снаружи долетел крик:
– Валим!
Белецкий первым услышал шум моторов подъезжающих машин и скомандовал отход. Резвые пролетки подхватили