– Вот еще!
– Верно тебе говорю, – перебил его пан Леонард. – Ты ведь, сказывают, с зубами родился, а это верный признак – не обычного ты роду-племени, не людского. Ступай со мной вместе, чем хочешь, поклянусь, мы всем миром править будем. Хочешь себе всю Русь и Малороссию? Бери всю, без изъятия. Хочешь Белую Русь, Червонную, Полонию сарматскую – и они твои будут. Вся Тартария под твою пяту ляжет. Скажи, что тебе нужно, ни в чем тебе отказа не будет.
– Ни в чем – ни в чем? – Сирко поднялся с места.
– Я же сказал.
– А ты побожись! Честным крестом осени себя, тогда и поверю.
Губы пана Леонарда сложились в тонкую линию, напоминающую сабельный шрам.
– Ну, видит бог, я хотел решить дело миром. – Он развернулся спиной к атаману, показывая, что разговор окончен.
И в тот же миг будто гром прогремел среди ясного неба. Звездная пыль рассыпалась, будто просо, и на землю темной беззвучной тенью опустилось крылатое чудовище.
– Ишь ты, поди ж ты! – Сирко отскочил, выхватил из ножен саблю. И едва клинок ее распластал ночную темень, чудище вспыхнуло, будто пороховой бочонок взорвался, на месте его обнаружился воин черноволосый, худощавый, в богатом восточном платье с черным сияющим клинком в руке. – Ба! Да это ж никак Дейали-Мурза! – присвистнул атаман. – Вот негаданная встреча!
– Отдай меч, и я сохраню тебе жизнь! – коротко, без намека на акцент, объявил грозный воитель.
– А ты возьми! Жизнь, так и быть, в придачу пойдет!
Иван бросился в атаку, привычно рубя недруга от плеча до просака. Ан, не тут-то было. Дейали-Мурза исчез и в тот же миг объявился сзади, еще мгновение – и он атаковал, но без успеха. Клинки их встретились, и обоих бойцов тут же обдало жаром – внезапная, будто удар молнии, вспышка озарила ночь. И всякий раз, когда сталь Белого Хорта встречала на пути сталь Хорта Черного, молния и гром сотрясали округу.
Позабыв о стреноженных конях, пан Гжегож подобрался совсем близко к месту схватки. Он больше десяти лет провел, не покладая оружия, но такого боя ему видеть не доводилось. Удары сыпались друг за другом с такой яростью и скоростью, что противостоять им не было никакой возможности. Пожалуй, за то время, пока атаман и мурза пытались уязвить друг друга заклятой сварожьей сталью, они бы вдвоем выкосили целое войско. Да так, что никто из воинов попросту не успел бы схватиться за оружие. Но здесь и сейчас ни один из грозных воителей не уступал другому.
Вот в кратчайший миг Дейали-Мурза вновь превратился в крылатое чудище, его длинный шипастый хвост мелькнул у самых ног Сирко. Однако шляхтич тут же увидел, как руки казака обращаются в крылья стремительного беркута, и вот он уже вонзает когти в макушку чудища и норовит острым крючковатым клювом выбить ему глаза. И снова бой на мечах в людском обличье, снова без окончательного исхода.
Гжегож, не отрываясь, следил за поединком, когда увидел графа, хорьком скользнувшего за спину казачьего атамана. В руках его была все та же трость с тяжелым бронзовым навершием. Он размахнулся…
– Нет! –