Явление. Александр Степанович Попков

90-х, когда Анатолий Григорьевич услышал про покупку «хлебных» должностей в мэрии, он даже поверить не мог. Спросил как-то раз про это у своего старого знакомого, так тот даже рассмеялся над его наивностью. С тех пор и стал Анатолий Григорьевич смотреть на теперешних руководителей слегка свысока. Мысли его снова вернулись к Лильке: «Я бы, случись что с ней, непременно постарался бы помочь, а она сразу побежала с докладом». И тут Анатолия Григорьевича осенила мысль: «Получается, не я, а она и есть настоящий советский человек. Вот что хотел тогда сказать Иван Никандрович – не взял бы он к себе на работу настоящего советского человека! Это ж сколько лет мне надо было прожить, чтобы понять это».

      Внезапно мысли у Анатолия Григорьевича прояснились, и он понял, что решение уволиться уже принято и что он даже рад этому. Пенсия с муниципальной надбавкой у него заработана уже давно, семья устроена, даже внучке сделал однокомнатную квартиру, и можно пожить для себя. И уже другим взглядом оглядел кабинет, наметил, что нужно забрать с собой. Выдвинул нижний ящик стола, куда он складывал всё самое сокровенное и самое бесполезное. Вот членский билет КПСС, открыл его, удивился – надо же, заполнен ещё перьевой ручкой. Маленькое черно-белое фото какого-то молодого человека, наполовину запачканное синей печатью. Берёг билет, думал, что может быть время ещё и повернётся вспять. Вспомнилась и ноябрьская суббота 1991 года, когда за ним прямо на дом приехала служебная машина Ивана Никандровича. В горисполкоме поднялся по пустым лестницам на второй этаж, Иван Никандрович открыл свой сейф, достал конверт с надписью «Секретно» и показал Анатолию Григорьевичу президентский указ Ельцина о роспуске КПСС.

      – Сегодня рано утром фельдъегерской службой доставили мне прямо на дом, – сказал он абсолютно спокойно. Но для чего показывал указ? Неужели думал, что на словах не поверю? – Сейчас приедут из милиции и поедем опечатывать горком КПСС, давай срочно решай, чем опечатывать кабинеты будем.

      К горкому подъехали на ПАЗике уже в сумерках, сыпал сверху осенний то ли дождь, то ли снег. Стояли на ступеньках, ждали приезда Ивана Никандровича. Анатолий Григорьевич вспомнил тогда, как его отец рассказывал про избитые ступени Рейхстага, на которых он с сослуживцами фотографировался в 1945 года и там тоже шёл дождь. Теперь и он приобщился к настоящей истории и, получается, ему тоже есть о чём рассказать внукам – но будет ли им это интересно?

      А Ивану Никандровичу, выходит, повезло, что карьеру сделал не по партийной, а по советской линии, но Анатолий Григорьевич знал тайну этого «везения». Был на заводе отдел технической документации, где копировали чертежи и прочую документацию на ротапринтах и нашёлся «добрый» человек, стуканувший о том, что там печатают самиздат. Начальник первого отдела после полученного сигнала проследил, кто остаётся на ротапринте после работы и накрыл небольшой тираж. Вдохновителем нарушения инструкции по копированию оказался Иван Анисимов, фронтовик, коммунист и лучший