Егорыч на несколько мгновений завис, ослепленный прекрасной гостьей:
– А? Пирожки? Мне?
– Ну конечно. Сладкие, почти как с клубникой по вкусу, – улыбнулась жемчужными зубами Одинцова.
– Ну, Соня-Сонечка, порадовала с утра старика! Знать весь день счастливым будет! Ух, ямочки на щечках, юбка на крючочках, сбросить бы мне годков тридцать, отбил бы тебя у Тимура, – пробасил осчастливленный Егорыч.
– Не надо, Тиму я люблю, у нас всё хорошо, – смущенно промурлыкала Соня и пошла угощать остальных.
Часовые Гусь и Ара особенно обрадовались горячему завтраку.
– Соня! Конфэтка! Пойду обход делать – вот такоооой букет полевых цветов тебе нарву, – пообещал Арарат, уплетая пирог.
– У нас их ставить некуда, не трудись, – засмеялась Одинцова и направилась к Пастырю.
Петр Петрович как раз завязывал галстук перед зеркалом. Его манера официально одеваться очень забавляла Соню, и в то же время она его немного побаивалась. Одинцова сама не могла понять, что её пугало в этом бывшем чиновнике.
– Доброе утро. Вы не заняты? Это вам, еще теплые, – Соня протянула пирожки.
– Для Вас, Софья, я всегда свободен, – жеманно ответил Пастырь, – говорят, передавать через порог плохая примета… войдите ко мне.
Одинцова нехотя зашла в домик председателя, но старалась держаться весело и непринужденно.
– Держите, а я побегу. Надюшка скоро проснётся.
– Да-да, конечно. Скажи, у тебя всего хватает? Пеленки, подгузники? А то мы сделаем вылазку…
«Заботливый какой! Сделаем… ага. Тимура с парнями отправишь за периметр, а сам в кабинетике прохлаждаться останешься. С этим мы и без тебя разберемся».
Но милая улыбка Одинцовой не выдала ни одной этой мысли:
– Не беспокойтесь, у нас всё хорошо. Спасибо за заботу.
Пастырь проводил ей взглядом, сглотнув слюну. На Сонину фигуру он смотрел с большим аппетитом, чем на пирожки.
Одинцова вернулась в своё гнездышко, угостив всех соседей. Она любила делать сюрпризы, дарить хоть маленькую, но радость окружающим.
Тимур еще спал после ночной смены. Малышка с ангельским личиком тоже сопела в кроватке. Семейная идиллия. Казалось, что они просто решили провести выходные на базе отдыха, а не спасались здесь от ужасов внешнего мира.
Соня замерла посреди комнаты и почувствовала как ей страшно. Страшно потерять всё это: мужа, ребенка, зыбкое ощущение безопасности. А вместе с тем лишиться этих сокровищ можно в одночасье – стоит кому-то принести заразу в общину.
Девочка раскрылась, и Одинцова заботливо поправила на ней одеялко. Соня сразу решила, что назовет дочку Надя. И Тимуру идея понравилась. Ведь Надежда – единственное, что по-настоящему поддерживало этот мир. Надежда, что все наладится, появится вакцина, люди смогут выходить на улицу без страха, а в каждом