Ула кусала губы. Всё происходило слишком быстро. Да, она согласилась и настроила себя на эту жертву, но почему так скоро?! Клетка захлопнулась. Навсегда. Как бы не вышло, что мужа она увидит только в брачную ночь, в собственной постели. По спине Улы пробежал холодок.
– Хорошо. – Она просительно заглянула в сияющие глаза советника. – Я могу задать несколько вопросов?
– С удовольствием отвечу. – Он даже наклонился к ней ближе, благосклонно и одобряюще улыбнулся.
– Почему нельзя подождать? Год или полгода? Мы с будущем мужем узнали бы друг друга. Я никогда не видела лорда. Не знаю, какой он человек. Вы же понимаете, как непросто женщине…
Договорить ей не дали.
– По договору ваш брак должен был состояться два года назад. – Серьёзный Личвард оставался приятным собеседником; казалось, он говорит откровенно, только более холодно и отстранённо. – В наших интересах сделать всё быстро.
– Иначе что?
Но он только пожал плечами, разом растеряв всю радость.
– Я исполняю приказы, миледи. Решение не обсуждается.
– Вы привыкнете, – тихо добавила Аласта, опустив глаза, комкая пальчиками салфетку. – Дагдар Скоггард всегда добивается своего. – В этих словах Уле почудился тайный смысл.
– Почему же он не встретил свою невесту? Почему не спешит увидеть меня и теперь?
Спокойствие оставило Улу, и она почти кричала, закрыла лицо ладонью, пытаясь совладать с порывом.
– Не задавайте ему эти вопросы. – Участие в тоне Аласты растревожило сильнее. – Мой вам совет. Дружеский. Не спрашивайте. Молчите. Подчиняйтесь как мужу и как хозяину земель.
Урсула судорожно вздохнула, поднявшаяся ярость душила.
– Подчиняться? Что если я не стану этого делать?
Личвард и Аласта переглянулись с изменившимися лицами, точно наблюдали за выходками безумной.
– Дорогая Урсула… – Раян положил сухую узкую ладонь на руку раскрасневшейся Улы. – Правила земель Скоггард одинаковы для всех. Я бы хотел, чтобы и вы нашли для себя радость.
– Вы знаете, что моя мать сошла с ума. – Урсула опять глубоко втянула воздух, пальцы сжали скатерть. – Перед смертью она часто повторяла, что я не должна выходить замуж. А вчера служанки шептались за спиной, что мы с женихом дважды прокляты. Почему?
– Ох, девочка… – Лицо Личварда менялось настолько стремительно, что и заметить переход было трудно, улыбка стала неожиданностью для Улы. – Народ верит в сказки и проклятья. Проклятый лес, ведьмаки и прочая ерунда. Не слушай никого. А безумие часто рождает ложь. Всё ложь.
15
Страх, ненависть и презрение перемешались в душе Урсулы. Чем больше раскрывался перед ней образ Дагдара Скоггарда, составленный из осколков чужих фраз и эмоций, тем страшнее становилось. Подчинение и покорность – Аласта высказалась однозначно. Не следы ли подобной покорности на её собственном теле? Ула не допустит, чтобы с ней обращались