Агата сидела на лавочке у подъезда. Сидела неестественно прямо, держа руки сложенными на коленях, и смотрела куда-то в пустоту. Всё тело дрожало от боли, каждая его клеточка горела, ныла, лишая всяческого желания двигаться. Связанные в хвост волосы, которые так и не получилось разодрать до конца, наверное, придётся остригать.
Получилось бы хоть домой вернуться для начала…
– Слушай, а если она того… ну, с ума сойдёт?
– Да вряд ли. Это обычно по-другому происходит.
– А всё же?
– Что «всё же», Володь? Я говорил, что добром это дерьмо не кончится! Я же говорил, что так будет. Говорил? Кто меня услышал?!
– Да тише ты.
Агата из ванной выходила, когда услышала едва различимый тихий говор, доносившийся из-за плотно закрытой двери, ведшей на кухню. Услышала и тут же почувствовала, как мурашки почему-то вновь покрыли спину и разодранные плечи, хотя ни слова на тот момент разобрать не получилось. И не понимала, отчего решила вдруг сделать несколько шагов и, собрав все силы, что оставались, с замиранием сердца вслушаться в каждое слово.
Лучше было бы, наверное, этого не делать.
Как вышла из квартиры, как оказалась на улице? Эти моменты совершенно не запомнились, да и не особенно они важны.
А что, если она и впрямь теряла рассудок? Что тогда?
Если бы всё было в порядке, подобные мысли вызвали хоть какую-то реакцию. А она продолжала сидеть неподвижно и совершенно ничего не чувствовала – ни страха, ни опаски.
Только боль медленно разрывала тело на мелкие кусочки и никак не могла довести своё дело до конца.
Что, если это конец?
О таком ты, Волкова, мечтала?
Вышедшего из подъезда Кравцова, тут же попавшего в компанию всё ещё куривших солдат, Агата заметила боковым зрением. И сразу же остро почувствовала непреодолимое желание встать и уйти куда подальше. Хотя бы вон, к руинам, в которые превратилась целая половина дома. Там можно спрятаться, затаиться в обломках так, что никто и никогда бы не нашёл, и пролежать без движения до конца времён.
Дальнейшая жизнь представлялась… да никак не представлялась. Какая могла быть жизнь после такого? Существование разве что. А существование смысла не имело.
На полочке в ванной с позавчерашнего дня лежали две бритвы и помазок. Почему-то лишь сейчас Агата сообразила, что именно показалось странным на мгновение, когда замутнённый взгляд скользил по стенам, покрытым запотевшей от влаги светло-персиковой плиткой. Бритв не было.
Смешно это, наверное.
Денис подошёл к скамейке. Тяжело опустился рядом. Покрутил меж пальцев пачку сигарет