…уважаемые пассажиры, рейс…
Взгляд на ту сторону
…когда впервые заметили друг друга – уже не помнили, когда пытались поймать в прошлом тот ускользающий миг первой встречи – прошлое уходило сквозь пальцы, оставляя лишь воспоминания о чем-то ни о чем. Пытались думать, что просто знали друг друга всегда – и опять не получалось, какое всегда, это Система была всегда, но уж никак не мы.
Утешали себя мыслями, что все происходило мимолетно – случайный взгляд на ту сторону стены, случайно встреченный соседним взглядом, случайно замедленный шаг, случайное движение в сторону стены – осторожное-осторожное, потому что смотреть нельзя, и двигаться в сторону стены нельзя. Мимолетное, бессознательно запоминание, что случайные неслучайные встречи происходили в двенадцать двадцать по моему времени и в сорок три восемнадцать тридцать семь по её времени, у них там время какое-то другое, то ли часы по-другому сделаны, то ли само время течет иначе.
Подходили к стене (даже не к стене, страшно помыслить – к стене! – к тем улицам, возле которых была стена) в означенное время, проходили мимо друг друга, какое-то время шли параллельно, старались не идти с одинаковой скоростью, старались идти кто-то помедленнее, кто побыстрее, чтобы не казалось, что мы тут специально. Где-то через месяц или через год или через десять лет она сделала какой-то еле заметный знак рукой, он тоже сделал такой же знак, – еле заметный, чтобы не просекла Система. Повторяли знак – что-то вроде отряхивания невидимых ворсинок в рукава – вместо приветствия, хотя толком даже и не знали, хотят они приветствовать друг друга или нет.
На экранах появлялись главные, говорили свое коронное – уничтожим мир по ту сторону стекла – делали вид, что смотрят, делали вид, что слушают, поднимали руки в каких полагалось приветствиях, левую руку ладонью вверх или правую руку тыльной стороной вперед, или еще как.
Где-то через неделю или через месяц или через год или через десять лет догадались садиться на скамейку или парапет напротив стены, спиной к стене, чтобы никто не подумал, что смотрят друг на друга, включали телефоны, смотрели какие-то видео о себе, о своей семье, – так, чтобы сидящий по ту сторону стены мог увидеть экран, если посмотрит в зеркало. Сидели по очереди одна с экраном, другой с зеркалом, или наоборот, один с зеркалом, другая с экраном, показывали друг другу что-то о себе, о своей семье, о чем-то ни о чем и в то же время обо всем на свете. Иногда читали на экране какие-то книги, какие-то нейтральные книги, чтобы не про то, как плохо по ту сторону стены и как хорошо по эту сторону, а что-нибудь такое про… про… даже не знали, про что, ну хоть про что-нибудь, но ничего больше и не было, да и языка друг друга не знали.
На экранах появлялись главные, говорили свое коронное – уничтожим мир