– Добро пожаловать. Я Лю… Леонид. Что вам быть угодно? – степенно произнес Бетховен.
– Лень, кто там? Опять журналюги? Гони их в шею… – внутри квартиры раздался голос Кенара, а через несколько секунд возник и он сам.
– О, Серёга, привет, заходи, – радостно прокричал Кенаренко.
– Борь, я, наверное, не вовремя. Это кто? – почему-то шёпотом спросил Масловский.
– Да ладно, расслабься. Это мой новый секретарь-директор Леонид. Я тоже первые пару дней шарахался, а потом привык. Он наш человек. Музыкант в смысле. Он вместо Милки. Она удрала, а его мне подсунула вместо себя. Я сначала и не понял ничего. А сейчас нормально уже.
– Слушай, я пойду. Я думал посидеть, за жизнь поговорить. А ты не один…
– Ничего, он нам не помешает. Мне иногда кажется, что он вчера только выполз из вечной мерзлоты. Дикий в общем. Но дело знает. – Кенар и Масловский зашли на кухню. Бетховен чопорно сидел на краешке стула.
– Лёнь, третьим будешь? – пока Бетховен соображал, что от него требуется, Кенар уже шерстил по кухонным шкафам на предмет стаканов.
Стаканы возникли на столе, карамельного цвета жидкость была разлита, и первый глоток не обжёг, но согрел горло. На удивление, коньяк из гастронома оказался даже приятным на вкус.
Застольная.
Певец, журналист
Оперный певец Борис Кенаренко был любим и популярен и на Родине, и за её пределами. Он не имел недостатка в финансах и многих других возможностях, однако никак не мог вписаться в российский шоу-бизнес. Причин было сразу две: Кенар за свои сорок семь так и не поймал звезду и был абсолютно неприхотлив по жизни.
На гастролях весь райдер оперной знаменитости состоял из нескольких литров самой обычной воды – главное, чтоб хлоркой не воняла, ортопедического матраса, бутылки просто нормального, а не элитного коньяка и отсутствия в номере крыс и тараканов. Ему было абсолютно плевать на количество звезд отеля, наличие или отсутствие в номере роз и омаров, и прочие признаки, характерные для особей, которых принято называть «звёздами».
Для жизни вне гастролей он мог бы приобрести себе жилье в любом очаровательном городке старушки-Европы, на теплом острове или в самых что ни на есть Соединенных штатах оф Америка, но… был сентиментален и любил Москву, поэтому купил четырёхкомнатные апартаменты в генеральском доме на Ленинградском проспекте семь лет назад в начале декабря… Ни фига не элитарный выбор. Просто так захотелось. В день, когда ему привезли очередную порцию мебели для нового жилья, он познакомился с Масловским.
Грузчики из мебельного суперпупермаркета на северной границе Москвы с одноименной областью оперой не интересовались, посему и не опознали в клиенте мировую звезду. Зато они очень интересовались чаевыми и успеть на остальные заказы. Поэтому, когда время до следующей доставки стало поджимать, они просто выгрузили возле подъезда остатки покупки Кенара, обматерили его и уехали. Качественному сервису их явно не учили.
Дело