С тех пор, как не стало Аделит, верховный рыцарь сильно изменился и стал тем единственным, кто поддерживал Диону в её скорби по матери. Принц Стефан был рядом в первые самые кошмарные минуты, но в тот же день неожиданно уехал и больше не давал о себе знать. Гарина уволилась почти сразу после смерти маркизы и, наверное, вычеркнула из жизни долгие годы своей верной службы. Анника замкнулась и перестала разговаривать. Совсем. А Демиар был рядом с Дионой всё это время. Меньше всего она ожидала получить поддержку от отчима, которого долгое время люто ненавидела, но именно он умудрялся вытягивать её из глубоких пучин горя и невообразимой тоски.
Когда из замка выносили тело матери, а Диона в истерике порывалась отобрать его у лекарей, лишь Демиару удалось её успокоить. Когда пришедшие на церемонию прощания родные и светские друзья маркизы тихо и как-то показательно скорбели в одиночку, только он дал понять, что Диона не одна в своём безутешном горе, и утешал её в тёплом отеческом объятии. И каждый день спрашивался о её состоянии, то предлагая успокоительных, то распоряжаясь слугам организовать для неё чай с чем-нибудь вкусным.
Сам же он первые пару недель много пил. Но не как раньше ‒ без чувства меры, до поросячьего визга и отвратного поведения. Нет. По вечерам, убедившись, что с Дионой и Анникой всё в порядке, и никому в осиротевшем доме не нужна никакая помощь, Демиар закрывался в одной из многочисленных комнат замка, где топил тоску в алкоголе, и выходил только по утру или к полудню, трезвый и адекватный, хоть и с красными глазами и усталым видом.
И вот, наступил ничем не примечательный день, когда Диона, как обычно, в сопровождении устрашающего телохранителя вернулась домой из погребального зала. Не желая оставаться одна, вошла в большую библиотеку, где застала Аннику, села в кресло и стала наблюдать, как принцесса читает какую-то книгу. Совсем перестав разговаривать после смерти Аделит, она полностью ушла в чтение всей имеющейся в замке литературы и дни напролёт проводила здесь, игнорируя всё и всех вокруг себя.
Очень скоро в приподнятом настроении к ним явился и Демиар. Опрятный и собранный, одетый в лёгкую кольчугу с рубашкой, волосы убраны в хвост, короткая борода и усы аккуратно подстрижены. Поинтересовавшись у Дионы, как прошёл её поход в храм, он обменялся с ней парой светских фраз, помолчал какое-то время, как будто готовился к чему-то, покосился на читающую принцессу, приосанился и наконец деловито заговорил:
‒ Ты знаешь, дорогая Диона, мне давно надо было тебе кое-что сказать… Но я решил не забегать вперёд и сначала дождаться окончательного решения королевы.
‒ Что-то случилось? ‒ растерялась Диона. Взгляд отчима сегодня странно изменился.
‒ Нет, отнюдь, ‒ изобразил лёгкую улыбку Демиар, и от неё вдруг стало как-то не по себе. Он кашлянул и залюбовался