Может, она не смогла. Может, она опять закрылась от всего мира. Так было, когда заболела тетя Фиби. Под самый конец.
Но в тот раз Дэниел был с ней рядом. Варил ей суп, кормил тостами. И я была рядом: держала маму за руку, уговаривала не молчать. Каково ей будет проснуться одной в Рождество? В тот самый праздник, который так много значил для нашей семьи – не из-за подарков, а из-за бесконечного списка рождественских традиций, к которому мы каждый год добавляли новые пункты и над которым вместе смеялись. Маме приходилось отпрашиваться с работы, чтобы успеть покататься на коньках, испечь и разукрасить печенье, погулять по сосновому лесу. Мы были такой потешной троицей!
А теперь нас осталось двое.
Хотя нет… даже это уже не так. Я здесь, а мама там – в полном, тотальном одиночестве.
Я слышу за спиной негромкое постукивание каблуков и оборачиваюсь. Ко мне приближается Харпер, размахивая каким-то предметом. Глаза у нее красные, лицо бледное, но губы расплываются в широкой улыбке.
– Привет, незнакомка. Ну что, передумала?
У нее получилось. Она держит в руке ключи от машины.
– Я думала, машины в аренду сдают только тем, кому исполнилось двадцать пять, – говорю я.
– Если заплатить двойную цену, в паре мест разрешают и тем, кому двадцать один, – говорит она и, нахмурившись, смотрит на экран телефона. Затем решительно убирает мобильник в карман. – Ну что, поедешь с нами?
– С нами?
– Познакомься с моими друзьями. Собратья по несчастью, изгои рейса 3694.
Она кивком указывает себе за спину: там стоят трое ребят примерно ее возраста. Вид у них изможденный и всклокоченный. Уверена, по мне тоже сразу можно понять, что путешествие не задалось. Харпер, однако, свежа как роза. Может, слегка напряжена и нервничает, но держится молодцом.
Она разворачивается, чтобы представить нас друг другу, словно мы на званом обеде, а не в начальной сцене из фильма ужасов, где подростки отправляются в путь через леса.
– Это Джош.
Блондин с сонным взглядом и какой-то травмой (он опирается на костыли, и на колене какая-то ужасного вида скоба). Джош встречается со мной взглядом и слегка кивает.
– Кайла.
Стройная, гибкая девушка машет мне рукой. Волосы у нее белее белого: яркий контраст с моими, цвета воронова крыла. Я вроде бы помню ее с самолета. Она сидела недалеко от меня.
– И Брекен.
Брекен делает шаг вперед, протягивая руку и широко улыбаясь. Может, даже слишком широко, хотя как знать. Может, все университетские парни такие.
Я стягиваю шапку и, запустив пальцы в шевелюру, откидываю волосы с глаз.
Харпер указывает на меня, звякнув браслетами.
– А это – Мира. Мы добросим ее до Питтсбурга вместе с тобой, Брекен. Если она согласится с нами поехать.
Я открываю рот, чтобы возразить. Это все полная нелепость. Не буду я лезть в машину с незнакомыми людьми, тем более в метель. За окном по-прежнему вяло кружится пара снежинок. Ну ладно, может,