– Какая машина? – я совсем забыл, что незнакомка все еще в комнате. Но, услышав ее голос, сразу стало как—то легче. – Он продал ее два года назад.
Но, услышав ее голос, сразу стало как—то больно.
– Артур, вы четко помните именно эту машину?
– Конечно, что это еще может быть, я же не память потерял, чтоб такое не помнить. Или?
– Александра, вы уверены, что у него сейчас другая машина?
Так ее зовут Александра. Красивое имя. Таинственная незнакомка обрела полноценный образ. Откуда она знает, что у меня другая машина. Кто она?
– Конечно, вот у меня вторые ключи в сумке. Сейчас он ездит на белом Volvo XC40.
– Артур, вы понимаете, что это значит?
– Я не понимаю ничего, что вы говорите: сейчас две тысячи двадцать второй год, хотя вчера я был в две тысячи двадцатом. Вы говорите, что я попал в ДТП, хотя за десять лет ни разу не было ни одного. Какая—та девушка называет меня по имени, хотя я вижу ее в первый раз в жизни, так что постарайтесь все—таки объяснить, что сейчас происходит.
– Для начала прошу вас успокоиться.
– Уж поверьте я спокоен, как удав. Я же всего лишь не помню ни черта.
– Вот именно. Вы не помните. После травм головы нередко бывают признаки посттравматической амнезии.
В ушах звучит гонг. Тело пробивает дрожь. Я на ринге: я и моя тень. Удар за ударом – теряю контроль. Падаю. Смотрю в глаза противнику. А в его синеве лишь одно – жизнь.
– Артур Сергеевич, это, возможно, временно.
– Возможно? Я не помню два года. Вы это понимаете?
Он что—то еще рассказывает, но это уже не имеет смысла. Я все понял.
Я не помню два года жизни. Два лета, две осени, две зимы и две весны. Я не помню себя.
Как там моя дочь? Как работа? Кто сейчас президент? Какой курс валюты? Кто стал чемпионом мира по футболу? Смог ли любимый актер взять Оскар? Что произошло с этим миром за два года? Что стало со мной за эти два года? Кто я? Может я стал великим, или же потерял все, что дорого. А может это дорого больше не стоит того, чтобы ради него просыпаться по утрам. Может моего вечного двигателя больше не существует. Или я нашел источник сил где—то еще. Столько вопросов, на которые у меня лишь один ответ – я не знаю. Точнее знал, проживал эти моменты вместе с любимыми людьми, переживал, стремился, мечтал, горел, сдавался, боялся, жил. Просто жил, не думая, что мои воспоминания могут забрать, удалить и вычеркнуть из памяти, из моей жизни, из меня.
У меня забрали меня. Я больше не Артур Порохов. Точнее Артур Порохов без семисот тридцати дней. Артур Порохов, разбившийся на осколки от смертоносного вихря под названием Фатум. Разбившегося на белом Volvo так и не доехавший в пункт назначения.
Куда я ехал остается загадкой. Бежал или убегал тоже не ясно. Но оказался в тут. Приехал.
– Арт? —Александра рядом, ее нежный голос появляется, как пожарная сирена. И это «Арт» так ласкает уши. Она вся такая яркая, черты лица такие узнаваемые, как будто