Бон уронил голову на руки и расплакался. Три дня он держался как мог, чтобы не расстраивать Морина, но теперь, когда его никто не видел, он мог позволить себе эту слабость. Слезы не спасали, легче не становилось, но на них уходила последняя энергия, и это помогло принцу забыться.
– Ваше Высочество… – Чья-то рука несмело похлопала его по плечу.
Бон дернулся и понял, что заснул. Он открыл красные опухшие глаза и осмотрелся. Солнце за окном еле светилось у кромки горизонта.
– Его Величество распорядился начинать. Я не стал тревожить вас раньше, Вы так давно не спали… – Паж Морина выглядел не лучше Бона – для него смерть хозяина была также невыносима.
– Благодарю, Кори. Я переоденусь и выйду. Когда начнется церемония?
– Эта ночь выделена на прощание, а на рассвете уже…
Кори не мог выговорить страшное слово, которого они все старательно избегали, – погребение.
Тело Морина, как и всех других умерших в городе, закопают в Боре Мертвых за пределами замка. Во время погребения у изножья могилы посадят саженец. Когда он окрепнет, то будет провожать и встречать солнце на краю обрыва, – Бон распорядился, чтобы Морину выделили участок с живописным видом. Родственники умерших часто выцарапывали на коре деревца имя того, кто ушел от них сквозь Лунные Врата с Великим Черным. Они приходили и разговаривали с умершим, когда становилось совсем тоскливо. Бон не готов был пока даже думать о таком. Он решил, что начнет с малого: попытается пережить следующий рассвет.
– Спасибо, Кори. Отдохни, я соберусь сам, увидимся на … – Теперь уже принц не смог закончить фразу.
Когда Кори удалился, Бон невольно позавидовал ему: в такой скорбный день пажу, в отличие от него самого, не придется общаться с целым клубком дворцовых змей.
***
Принц оттягивал свое появление в Зале Торжеств настолько, насколько мог. Он велел принести воды, чтобы умыться, нарочно медленно надевал сорочку, придирчиво выбирал камзол, дважды примерял и дважды снимал корону. Но все эти ухищрения не стали причиной, чтобы избежать появления на полуночной трапезе.
Толпа в Зале Торжеств была похожа на студень, который, медленно перекатываясь из одного угла в другой, подрагивал и вибрировал. Над головами вился шлейф едкого ожидания. Дамы надели свои самые красивые и откровенные черные платья, контрастирующие с молочной кожей грудей, приподнятых корсетами до немыслимых высот. Когда еще представится возможность так шикарно погоревать? Мужчины были похожи один