Риоха, произнося эту тираду, начал постепенно распаляться.
– И ты прав, я до сих пор не знаю, что на самом деле у них там стряслось, ни Финнеан, ни тем более Таугвальдер мне не докладывают, но это не потому, что я что-то скрываю!
– Вот опять ты за своё. Я не утверждал, что ты что-то скрываешь. Но мне со стороны всё-таки виднее. Вы все находились внутри, вы наблюдали этот дурацкий мятеж в развитии. И потому вы не говорите о главном.
– О чём же?
– О том, что послужило спусковым крючком конфликта.
– Триангуляция?
– Да. Я же застал начало истории. Все, на каждом стендапе перед началом дежурства, только и говорили о фокусе. Мол, в нём главная загадка бытия, стоит нам разобраться с этим фокусом, как будет решена и проблема угрозы, и мы всё-таки сможем покинуть Барьер, окончательно разобраться с врагом, а Цепь станет не нужна.
– Ну, да, было такое.
– И вся эта триангуляция именно потому и была так важна, потому, как я понял, контр-адмирал Финнеан и отправил смертничков майора Томлина с группой доктора Ламарка, потому же и решил во что бы то ни стало, даже нарушив прямой приказ адмирала Таугвальдера и хуже того – Воина, во что бы то ни стало их вернуть со свежей информацией с места. Я ничего не упускаю?
– Ну.
– Фидеры гну. Почему все забыли про фокус?
– Так группа Ламарка и не вернулась. И Финнеан к ним не пробился. И даже разведсаб, триангулировавший в итоге фокус, больше не подавал никаких признаков жизни.
– И никого это не беспокоит? Ну там, Адмиралтейство, Квантум, Порто-Ново, всех прочих?
Риоха в ответ призадумался, попутно листая какие-то датасеты.
– Как я понял, этот квадрант Цепи был блокирован до того, как нейтринная буря по ту сторону Барьера успокоится.
– И переговоры у нас на борту к этой блокаде никакого отношения не имеют?
– Судя по всему, нет.
– И никого не беспокоит, что прошло уже три стандартных года, и пора бы уже хоть немного в этом вопросе пошевелиться?
Риоха пожал в ответ плечами.
– Я не знаю. Чего ты от меня хочешь?
– Да ничего, это же ты сюда явился, мне нотации читать, мол, не торопись, успеешь ещё в форму прийти. Или это не ты был.
– Ладно, уговорил, не буду я тебя больше стараться поддерживать. Раз ты такой подозрительный у нас стал. Только вот что я тебе скажу. Пока ты тут ищешь у меня в речах проговорки и недомолвки, я бы на твоём месте лучше поразмыслил над тем, почему всё-таки именно тебя выделили из всех операторов станции в качестве переговорщика.
– Потому что я один в тот момент болтался в морге бесполезным куском плоти, а у остальных была работа?
– Вовсе