Колдовство.
Он осторожно помог ей преодолеть последние несколько ступенек, что оказалось нелегко, поскольку Джоан, похоже, старалась не опираться на него всей тяжестью и не прижиматься слишком тесно.
Быть может, она тоже это чувствовала?
Алекс точно не знал, читать ее мысли было непросто. Но чувство, что, возможно, он не один ощущает это притяжение, эту внутреннюю связь, лишь усиливало неловкость, отчего напряжение все нарастало. Каждое касание, каждое мимолетное соприкосновение отзывалось дрожью в его теле, кожа пылала жаром.
Когда они наконец достигли внутреннего двора, Алекс сдался. Это было просто нелепо, черт возьми. Каждый шаг давался ей с трудом, Джоан вздрагивала от боли. Если так ползти, они доберутся до башни только к рассвету, решил Алекс.
Приняв решение за них обоих, он наклонился и подхватил девушку на руки. Она задохнулась от неожиданности, а поняв, что ее несут как ребенка, издала возмущенный возглас, но Алекс промолчал, только скрипнул зубами, стараясь смотреть прямо перед собой. Главное, не думать о том, как чудесно она пахнет, какие у нее мягкие волосы, как они нежно щекочут его подбородок, или как на каждом шагу ее ягодицы ударяются о его бедра в опасной близости от растущего бугра у него в штанах. Еще чуть ниже, и…
– Что вы делаете? – потребовала она ответа, не подозревая о его страданиях.
Алексу не пришлось смотреть вниз, чтобы угадать, что глаза ее мечут молнии. Голос ее дрожал от ярости.
– Несу вас, – невозмутимо ответил он.
– Это я вижу, – гневно выпалила Джоан. – Но я не давала вам разрешения…
– Вам было больно идти, а я знал, что вы не согласитесь, вот и решил избавить вас от мучений. – Он с улыбкой взглянул на нее. – Не благодарите.
Алекс чувствовал кожей, как она внимательно всматривается в его лицо, словно в попытке что-то отыскать.
– Вы всегда такой властный и бесцеремонный?
– Только когда чувствую, что кто-то наверняка заупрямится из чистого безрассудства. – Выражение ее лица показалось Алексу таким забавным, что он не удержался от смеха. – Вдобавок я предпочитаю считать это галантностью.
– В самом деле? – протянула Джоан. – Видимо, это означает, что я беспомощная девица, попавшая в беду, и вы один можете меня спасти, Сэр Галахад?
Сама того не ведая, она задела его за живое. Джоан не единственная назвала Алекса так. Первым был Макруайри, и в его устах слово прозвучало презрительно, как оскорбление. Прогнав неприятное воспоминание, Алекс улыбнулся.
– Вы уловили мою мысль.
Джоан покачала головой, будто укоряла отбившегося от рук мальчишку.
– Надеюсь, вы не ждете от меня восторженных благодарностей?
Рассерженная, она была так восхитительна,