Каждый день брал виичес кассеты, чтобы смотреть кино. Особенно мы любили про фантастику и про приключения, можно историческое. Я нашёл кассету с порнографией за одеждой в шкафчике. Я будто знал, что она там покоилась. Вернулась мать, а там был самый разгар. Я рванулся с дивана, выплюнул из видика кассету и затолкал обратно в шмотьё. В ужасе я вернулся на диван, а мать сказала, что я был мертвенно-бледный от страха. Как же многократно увеличилась моя внутренняя толпа тогда: секс оказался так безобразен и уродлив, что на него нельзя даже смотреть. Я постановил, что недостоин иметь половую связь. Я сильно болел, паршиво решал алгебру, совершенно перестал заполнять дневник.
На дне учителя меня поставили быть преподавателем химии. Я был из десятого, а у меня были все уроки с девятиклассниками. Многим я поставил двойки за бессовестное поведение прямо в журнал вообще без задней мысли. И отыскался выскочка, который поджидал меня у двора школы. Я в костюмчике, в туфлях приблизился к нему, затевалась кровавая разборка, потому что рядом было полно его одноклассников. И этот подлец подошёл впритирку и западлянски боднул меня лбом. Я колошматил его и не осознавал, что происходит. Когда я жестоко подавил его, заставил упасть и закрыться, мне стало немножко боязно, что так может быть у людей, так могло быть у меня. Я отступил, и какой-то случайный школьник подкрался и хрястнул меня в челюсть. У него был грозный вид и не наших кровей ещё, с беспросветными недоумками лучше не связываться. Я попятился и дальше просто в спешке удалился, губа была немного расквашена.
Я возненавидел рукопашные ещё пуще, потому что сам никогда не хотел в них участвовать, а вот понаблюдать со стороны да за милу душу. Под окнами нашего дома дк Волга дискотеки каждую субботу, а значит пьяные побоища. Это было так волнительно, наблюдать из-за переборки балкона, притаившись уличную зарубку. Ярко светил фонарь и освещал происшествие. Я сознательно желал отчётливо увидеть, как кого-то убьют. Я хотел, чтобы больше людей активно включалось в потасовку, девушки их. Чтобы они так зверски отутюжили друг друга, чтобы никогда больше не воспроизводить это неосознанное зверинообразное безумие. Я страстно мечтал отстреливать их во время драки, но чтобы меня не поймали. Грёзы совершить что-то ничего при этом не делая множились и расцветали. Я был рок-звездой, великим футболистом, популярным актёром. Я довольствовался очень малым, но не чувствовал, что был ниже звёзд. Мне приходилось по нраву всё, что было связано с центром: центр города,