Не зная, что ответить Базилофф тоже молчал. Неловкость ситуации охватила их.
– Что ж спасибо вам за информацию! И извините за беспокойство в столь поздний час.
– Ничего страшного. Иван Бенедиктович, – при этих словах глаза старой женщины оживились, и она, вздохнув, печально продолжила: – Он жил ночной жизнью, я привыкла. – Пожилая дама опять глубоко и горестно перевела дыхание: – Царствие ему небесное, хороший был человек!
Понимая, что разговор окончен, мужчина шагнул к дверям:
– Всего доброго. До свидания!
– В добрый час, молодой человек, – грустно улыбнулась женщина и тихо добавила: – Меня зовут Анастасия Христофоровна Вакулова.
– Очень приятно, меня зовут Поль, – Базилофф улыбнулся ей.
Старушка серьезно посмотрела на него и тихо промолвила:
– Я знаю, профессор мне говорил о вас.
Поль удивился, что соседка в курсе дел Сквирского, но ничего не сказал, лишь пожал плечами и еще раз любезно улыбнулся.
– Прощайте, Анастасия Христофоровна!
При этих словах, пожилая женщина вдруг побледнела и взяла его за руку:
– Подождите! Мне надо с вами поговорить, но не сейчас. Поздно уже. У меня есть для вас важная информация. Завтра я не могу с вами встретиться, мне надо в ломбард, поэтому загляните днем послезавтра. В полдень. Если что-то изменится, телефон у вас есть. Это бывший коммунальный номер, которым мы пользовались с Иваном Бенедиктовичем. После его смерти, – она печально поджала губы, – я осталась одна. Приходите обязательно! – повторила старушка.
Поль обрадовался: «Наверное, у нее есть что-то из коллекции Сквирского…»
– Непременно приду. Спасибо, Анастасия Христофоровна! – Базилофф благодарно пожал даме руку и вышел на лестничную площадку.
– Дай бог, если свидимся… – тихо полетело ему вслед.
Что-то в интонации, с которой были сказаны последние слова, заставило Поля обернуться. Но старушка уже закрыла дверь. Минуту он еще мешкал на площадке, занося на потрепанный конверт нужную информацию: Вакулова Анастасия Христофоровна – во вторник, в полдень.
Неожиданно сверху послышались тяжелые шаги. Базилофф от неожиданности вздрогнул. Спохватившись, он быстро спустился вниз и выбежал во двор, в темноту и дрожащую мокрую петербургскую ночь, а тяжелые шаги, казалось, все еще продолжали звучать за его спиной.
Озерки, 1916 год
– Может быть, зажечь лампу, господа? – раздался над ними голос привратника.
– Нет, нет! Благодарим, мы скоро уходим, минут через двадцать… – поспешно проговорила дама и виновато посмотрела на своего кавалера. – Митя, мне надо ехать домой… – одними губами, умоляюще прошептала она.
– Зинаида Николаевна! Я вас умоляю! Не оставляйте меня! Может быть, мы расстаемся навсегда! Кто знает, что может случиться