– Не надо за борт, я возьму,– лениво приподнимается с палубы брюнет, не отводя от меня своих черных внимательных глаз.
Таких внимательных, что идея с «за борт» начинает мне казаться не такой уж ужасной. Тяжелый взгляд приближающегося ко мне воина будто обещает, что у него есть варианты поинтересней…А у меня после угроз сгореть, утонуть и быть изнасилованной воображение уже отказывает в попытке придумать, что может ещё приключиться.
– Зачем тебе ведьма, Бьорк? – удивленно бормочет Олаф, – Она ж наверно проклята!
– Так и я тоже, – хмыкает в ответ этот самый Бьорк и дергает подбородком, приказывая, что бы шла за ним.
Сама не понимаю почему, но я, не задумываясь, подчиняюсь.
***
Миновав компанию отдыхающих воинов и пройдя на противоположную сторону кормы, где были свалены мешки с награбленным, брюнет усаживается прямо на палубу и облокачивается спиной о деревянный борт. Щурясь от яркого солнца, задирает голову вверх и с любопытством меня разглядывает. Я сцепляю в замок и без того связанные руки и туплю глаза в пол. На всякий случай…Я не знаю, кто он такой, не знаю, как у них принято женщинам обращаться к мужчинам, а пленникам к захватчикам. Ничего не знаю, кроме того, что борт, за который меня тут все минуту назад мечтали скинуть, находится прямо за спиной этого человека…
Брюнет хмыкает, видимо, сделав для себя какие-то выводы, и тянется за фляжкой, болтающейся у него на поясе.
– Как зовут? – интересуется, делая большой глоток.
Сквозь опущенные ресницы я завороженно слежу, как дёргается его кадык. У брюнета крупная сильная шея. Он весь крупный, но не грузный как Олаф. Впрочем, он ещё молодой. Точно до тридцати. Может быть мой ровесник, может чуть старше…Длинные руки, ноги, пальцы. Высокий. Я ему по плечо наверно прихожусь…Аккуратные усы, короткая бородка. Странно, тут все с такими лопатами на лице, а этот почти бритый. Не растёт? Возможно…Судя по внешности, в нём течёт азиатская кровь. Хотя не уверена, что у них тут есть Азия…
– Глухая? – в низком голосе брюнета прорывается раздражение.
– Ольга,– выпаливаю, выплывая из своих раздумий. Вечно я не вовремя ухожу в себя…
– Хельга…– удовлетворенно коверкает он.
– Ольга,– хмурясь, поправляю.
– Хельга,– чеканит с нажимом.
Я закатываю глаза и сдаюсь. Господи, да, пожалуйста. Если хочешь, буду для тебя Хельгой…
– Садись, Хельга,– благодушно предлагает брюнет, расплываясь в довольной улыбке из-за моей уступчивости и хлопая ладонью по палубе рядом с собой.
Я неуклюже пристраиваюсь, куда велели. Оказывается, приседать со связанными впереди руками и подгорелыми ступнями – то ещё удовольствие. С наслаждением вытягиваю ноющие от ожогов ноги и облокачиваюсь спиной о борт. Солнце тут же ласково печет подставленное лицо, ветерок колышет растрепанные волосы. От соседа моего по сравнению с Олафом вообще не воняет (запах